А ведь знаешь, ты была единственным человеком, которого я любил и с кем я смог построить отношения. Не знаю, почему была, ты и сейчас есть, только мы давно не вместе, да и я уже не люблю тебя, впрочем, как и ты меня.
Сам понять не могу, почему пишу сейчас это, может, мне просто не уснуть и нужно с кем-то поговорить. У всех вокруг, казалось бы, все хорошо, да и я не жалуюсь, а все равно тяготит что-то.
Каждый может сказать то же, что и я, а если нет, то надеюсь, что в будущем это случится, потому что такой человек как ты должен быть в жизни любого, ибо прошлое нужно осязать, иначе для чего оно нам?
Да, именно осязать, не вспоминать, не ностальгировать по былым временам, а всегда носить их у себя под языком и осязать, как они слегка холодят его. Тогда есть зачем жить, есть к чему стремиться, есть о чем думать.
Я до сих пор из-за этого холодка под языком верю в любовь с первого взгляда, хотя может это и звучит натянуто. Я искренне радуюсь твоим успехам и достижениям, твоей складывающейся личной жизни, я могу называть себя твоим редким другом. Редко, но метко.
Самый горячий в мире шоколад никогда не растопит это осязание, потому что я борюсь за него. Никакая амнезия не сотрет его, потому что с годами он только будет спускаться все ниже и ниже по горлу к моему сердцу. И пусть я буду рыдать, когда он дойдет до него, но прошлое всегда будет во мне. Ты всегда будешь внутри меня.
Я подумал, что у меня нет даже ни одного малейшего стиха для тебя, не говоря уже о четверостишиях. Пусть будет так, даже сейчас я не хочу этого менять: задним числом о чувствах не пишут, а прошлое не изменишь. У меня есть только один выход - использовать чужое, но близкое сердцу в личных целях. Считай, что эти стихи про меня и для тебя:
Как еврей в третьем рейхе каменном,
С номером на груди цивилизации,
За московской стеной, засаленный,
Я сутулый брожу, в прострации…
Не убито лицо еще голодом,
Все же пищи небесной хочется,
Коли сердце не крыли золотом…
Но ведь есть и во мне от зодчества!
Что-то есть и во мне от радио,
Сериала, любовной повести.
Я, как Цезарь, глотаю стадии
Во дворце, где зарежут новости.
Еще несколько миль до старости,
Ложь пространство скрутила временем.
Умереть молодым, да в радости -
Значит встретиться с собственным теменем.
Мне другого хотелось бы творчества,
В жажде тексты Его аннотации…
Как пошляк на смешной презентации,
Поднимаю тост: за одиночество!