В сущности он человек не плохой, но совершенно не интересный. В пространстве вакуума и вывороченный провинциальной средой на изнанку — он король, в его руках меч, и гортанный вскрик «на плаху!», но такая образность разбивается вдребезги о картонные стены мирка училища, в котором нет места свежей мысли (нет живых мановений духа, коим подлинный мир вещей может сочувствовать), прохладная же струйка витальности — сквозняк, который никого не в силах продуть, потому что хороводы тел часто мелькают мимо, а отойти и встать в угол нет воли случая, нет выгоды, нет жертвы человека влюблённого в живую судорогу (ведь это большая роскошь, ну и вообще-то «все и так хорошо» ;), которая конвульсирует за овальными окнами — в этом трагедия таких мест, которые правы сами по себе, сами в себе, из окон которых звенят трели и гудят каскады аккордов, а ворох исписанных нотных листов проделывает путь до дома и обратно.