Пришло время кнопкам в ужасе трепетать — я врываюсь обратно на вьюи спустя хуй знает сколько времени.
Люди вот ходят к психологам, те им говорят: пиши дневник, рефлексируй, выпускай эмоции, все дела. Вся эта самодисциплина для меня как квантовая механика — я не знаю, как люди себя так могут воспитывать, чтобы каждый день ходить бегать, варить гречку, писать куда-то текст, изливать душонку. Ну правда, никогда дольше чем н дней пять меня не хватало.
Раз в полгода, как обычно, накатывает, конечно — пора пописать, замарать клавиатуру отпечатками, а экран потоком мыслей. Раз всё равно нужно куда-то вывернуть — пусть будет тут. Забавно всё же вернуться сюда иногда и произвести самоанализ.
Мне не верится, что за год в мире всё так кардинально могло поменяться, и думала ли я вообще, что окажусь там, где я сейчас, со всеми втекающими и вытекающими. Все разбрелись, вроде, кто в Польшу, кто куда, а сердце всё равно щемит — хочется домой в Беларусюшку.
Через сколько стадий принятия, восторга, отвращения и смирения я прошла за год в Грузии — сама уже сбилась со счёта. Наверное, всё-таки, от погоды тоже многое зависит, ещё осенью я с пеной у рта доказывала польским коллегам, что Джёрджия — это про душу, а не про комфорт, а зимой сидела в такой непроглядной темноте, во всех смыслах — страшно.
Сейчас не страшно. Может, потому что весна наступает, и здесь это самая настоящая, взаправдашняя весна, когда бум ты просыпаешься — а там солнце над горами и семнадцать градусов в обед, и воздух пахнет вот ей, весной, и так хорошо сразу на душе становится, хоть ты всех этой весной заеби вокруг.
Страшно, когда темно.