когда-то тонкая манера жить
зажжёт весну,
и мятая постель,
полна тревог
о выдумках нетленных,
оплавит нить,
к которой прикоснусь…
©
след от тинта на краешке стакана с розмариновым рафом похож на кровавый торнадо. кружевные снежинки оседают на подаренном солнечно-желтом шарфе, отдающим маленькой революцией среди зимнего монохрома. на дне сумки ждёт своего часа нераспакованный флакон "табака и ванили" — дьявольского аромата, проникающего глубоко в самую кожу остервенелой нежностью и кинжалами.
за моменты, когда отпускает, я готова отдать пол царства. да хоть целиком. если хоть что — то осталось после всех кровопролитных битв и пожаров. пусть только чаще будут эти неторопливые редкие часы, когда призрак штиля путает этажи, вползая через порог нежданным теплом, в котором пирожные с голубикой, светлые фильмы и острый, как халапеньо мир. когда кажется, что проснешься и оно не вернётся
смотрю в зеркало, улыбаюсь. чувствую себя принцессой. вся такая не то Алиса из неверленда, не то безумный Шляпник. огненные волосы, белые ресницы, синие губы. кролик где — то роет норы сквозь глубины апреля. ещё пару недель назад так явственно казалось, что никакая весна больше не высветит лучом прожектора унылую нить, на которую выцветшими четками нанизаны будни
и вот уже жду ее как одержимая, исступленная. представляю долгие посиделки с блокнотом в любимой кофейне, дурманящие прогулки по блестящим ручьями улицам и первые платья. неисправимая.
световой день все длиннее. слова короче. для самого важного их так тягостно подобрать, но упорно пытаюсь, будто от этого зависит судьба всего моего полузаброшенного королевства. слова на обрывках бумаги. слова, раскрошенные по заметкам. слова, нерожденные вслух.
нелепая девочка — текст, разложенная на полуобразы и несбыточное.
весна ничего не поправит, но заострит вдохи. перечеркнет удушья.
весну стоит ждать. любовь стоит жить.
это всё, что нам остается среди пожаров.