"во всём вашем человечестве меня интересует только один человек – Я то есть. стою ли я чего-нибудь или такое же дерьмо как и некоторые прочие"
мы устремлены в вечность, совершенствование мира - это для нас.
мы - межпространственная пустота между звезд. постоянное желание распасться, раствориться, превратиться в пыль и развеется в черной всепоглощающей пустоте.
мы - это квантовый предел. придумывать слова, ворочить воспоминаниями, следовать своему идеально-выдуманному образу в этом социуме. стерильные полубоги, амфетаминовые продрогшие ребята. я всех целую в щеки и обожаю!
фабрики превращаются в лофт-пространства, раскидываемся в пустом вагоне метро и пьем водку перемешанную со швепсом в пластике. мы второй день бесконечно счастливы, я приезжаю в столицу на три дня чисто потусить. постоянно моросит дождь, вся одежда на мне стоит в пределах двух сотен, мы очень-очень молоды и у нас есть е щ ё 2_дня_вместе_в_этом_городе
боже, я обожаю каждый гостиничный номер, в котором мы останавливались, каждую ванную комнату, где мы откисали и каждый столик в дурацких потребительских заведениях,
оо, мы разлагаемся на задних сидениях кинотеатра, смотря документальный фильм про бедняжку эми вайнхаус (я недавно преодолела 16 часов в пути на сидячих местах поезда и вышла на казанский вокзал с этим вечным разросшимся трепетом внутри) оооввв эти моменты, когда мы снова привыкаем к друг другу, к обычным вещам: к лицу, к жестам, манере говорить, мы всегда привыкаем и влюбляемся заново. отношения на расстоянии - это не тяжесть, это прекрасно!
я - это бердяевское описание русской интеллигенции; я - венерический ангел аллена гинзберга; я - обдолбанная жена тимоти лири; я - все скопившееся массовые исторические изменения в психологии людей; я - этот мир
ориентиры, цели, установки на жизнь
и в то же время полнейшая бесшабашность, порывы, метания.
замечаю за собой то, что я закидываю в себя много-много всего и это бродит внутри меня и, к сожалению, гниет, я носитель мертвой информации. я жадная и не хочу делиться своим внутренним с кем попало, как мне кажется, я собираю всё уникальное по крупицам и в итоге консервирую в себя этот объем, который просто мертвый груз.
даже в тексе у меня метания, а значит порядка в голове нет, туда-сюда меня штормит, и я дышу.
грязь снова переплетается с молочно-пенным чистейшим;
я вся чешусь от сахара.
