Толчок. Затем еще один. И еще. Его тело расслабляется. Каждый миллиметр моего до предела напряжен. Он перекатывается на спину, садится, начинает одеваться. Холод гуляет по моей коже. Я иступленно зажмуриваю глаза, а когда открываю его уже нет.
Спустя миллион лет дверь безшумно открывается. Макс приседает на корточки рядом со мной. С безумной яростью сжимает переносицу, костяшки его пальцев белеют. Открывает глаза проникая взглядом прямо в душу. Два голубых озерка теперь кажутся бездонным темно-синим океаном противоречивых эмоций: гнев, боль, ненависть, расскаяние, нежность, прощение. Любовь. Сила его чувств захлестывает, образуя тугой узел в моем животе. Губа начинает предательски дрожать. Он целует дорожку из слез, безмолвно прося прощение за то, что не успел.
"Ты не виноват", - хочу сказать я, но горло сжимают тиски, не выпуская зародившийся там ком.
Он аккуратно укутывает меня простыней и забирает себе на руки. И там, в надежном кругу его тепла и нежности, я обретаю крохотное, неуверенно зарождающееся, спокойствие.