Когда я был дитя и бог, Могер был не селеньем скромным,
а белым чудом - вне времен - сияющим, огромным…
Все на своих местах - вода, земля и небосклон,
церквушка - дивный храм, домишки - светлые хоромы,
и я, сквозь виноград, с веселым псом несусь тропой укромной,
и мы, как ветер, невесомы, беспечны, словно громы,
и детства мир от мира горизонтом отделен.

Прошли года, и после горестной разлуки первой
вернулся я в мой сказочный Могер и не узнал Могера.
Кругом - ни храмов, ни хором; в кладбищенской тоске безмерной,
в уединенье полном - средь лачуг - застыла тишина.
И я уже не бог, я муравьишка, жалкий смертный;
все пусто, лишь рассыльная Кончита, солнцем сожжена,
по знойной улице бредет, вся в черном и лицом черна,
а вслед за ней… ребенок-бог с божественной собакой верной;
в себя ребенок погружен, витает в облаках - волшебных сферах,
собака - так важна! - и в нужности своей убеждена.

А время… за ребенком-божеством умчалось время…
Кому из нас дано изведать чудо повторенья?!
О, если бы не знать, вовек не знать, не знать старенья,
и снова стать зарей, и оставаться божеством -
вне всех времен - и умереть в Могере сказочном моем!