[о современности] города - копилки, которые нужно разбить, чтобы увидеть, как долго мы хранили в них килограммы мелочи. но что мы можем купить за этот мусор? мы живём так, словно собираемся жить вечно. с головой уходим в свои крестики-нолики, маленькие задачки для пузатых "я". наши души как простыни, сколько раз на нас спали, сколько раз нас стирали и выжимали. и теперь нам уже скучна гармония - доминанта, субдоминанта, тоника - теперь нам нужно себя щекотать чем-то новеньким. мы не можем наслаждаться любовью, нам нужны связи. вместо музыки у нас - шум. своевременным оказалось современное искусство - оно в клип-арте воспевает наше клиповое сознание. мы не можем сосредоточиться на одном, ведь нам это кажется скучным. мы прыгаем словно пиксельные черепашки в приставочной игре - нельзя долго оставаться на одном месте, иначе проваливается наше настроение. мы сидим на эмоциях, мысль уже никого не прельщает. тот, кто громче всех рыдает, заказывает музыку. изнанка насилия, износили лохмотья мы, искусство стремительно тянется к блевотине. я не могу понять, чем мы все восхищаемся? в наш бесплодный век мы коронуем первого встречного истерика именем "гений". мы больные, больные дети. ядовитый закат нашей культуры сладостен. удовольствие от созерцания мутантов и вырожденцев, которых порождает эта эпоха, - терпкий полынный коктейль. людям скучно. они говорят, что утратили свежесть бытия. им нужны костыли, чтобы ходить. совсем скоро мы рассыпемся как бусы, мы думаем, что снова отправимся в рай. чтобы попасть в рай, надо лишиться разума, который рассёк сущее на добро и зло. да, мы лишаемся этого разума. Quae fuerant vitia, mores sunt (Что было пороками, то теперь нравы). да, мы теперь по ту сторону добра и зла, но от того лишь, что мы свиньи. и этот путь не ведёт в рай. мы блаженны, как были некогда блаженны в раю наши прародители. но это блаженство - улыбка имбицила в светлой палате с мягкими стенами. и не потому мы не ведаем разницы между злом и добром, что безгрешны, а от того, что мы сами теперь грех. и добродетель наша - грех. и мышление, и желания - все питаются только неутолённой жаждой заполнить своё существование хоть чем-то. мы гуттаперчивые, кувыркаемся в поисках наслаждений. мы как бес, которому всегда мало. мы пустота, стремящаяся сожрать. лонгольеры, губки, впитывающие отбросы. всё хорошо.