Если я пишу это, значит я одна дома, обнимаю свой ноутбук и реву как сука.
Почему я плачу?
Потому что моё самокопание достигло наивысшей точки — чувства собственной ничтожности, ненужности, несовершенства.
Слезами всё обычно не ограничивается: в ход идут лезвия, иглы, ножи. Мне нравится себя резать. Ведь я ненавижу своё тело. Я ненавижу свою плоть. Жирную, отвратительную плоть.
Физическая боль всегда успешно душит мой психоз. Я становлюсь спокойной, и мне нужно как-то выдохнуть этот приступ, отпустить ситуацию. И я хватаюсь за сигарету или за кофе. Чаще за то и другое.
За что я себя ненавижу? За то, что я — безвольная скотина, которая не может держать свой рот и желудок под контролем. Я готова убить себя за лишний съеденный кусок. Я действительно хочу быть худой. Нет, я должна быть худой.
Зачем?
Чтобы мои уродцы-одноклассники (благо, уже бывшие), родственники, знакомые пожалели о том дне, когда называли меня «жирной», «пухлой», «сдобной булочкой» и проч.
Чтобы у прохожих не было повода подумать, что с моей фигурой что-то не так.
Чтобы уменьшиться, сжаться до минимальных рамеров, лишь бы не быть (или быть как можно меньшей) частью этого мира, где люди готовы сожрать любого, кто хоть как-то, хоть чуть-чуть отличается от них.
Чтобы исчезнуть.
Голод стал особой формой суицида, его замедленной версией.
Ты ходишь каждый день на учёбу, работу, в гости к маме, гуляешь с друзьями — и внешне всё впорядке, но самом деле ты — ходячий мертвец, суицидник в режиме ожидания.
ЭТО происходит со мной уже 5 лет. С 13 лет по 18.
5 лет голодовок и срывов. 5 лет мой вес скачет то вверх, то вниз. 5 лет слёз и порезов. 1 настоящая попытка суицида. 5 лет никотиновой зависимости. 5 лет я сижу на кофеине. 5 лет мятная жвачка скрывает всё это от моей родни. 5 лет самой лютой, самой отборной ненависти к себе. 5 лет самоуничтожения.
И это ещё не конец.