Вчера имела неосторожность заглянуть в свой дневник. Зря, зря и еще раз зря. Вроде и кажется, что записи там появляются крайне редко. Но тем не менее каждая из них - нож в спину размером в четыре страницы. Порой бывает и больше. Это была первая гадская закономерность.
Вторая же заключается в том, что за последние три месяца я написала туда больше, чем в год, когда он умер. Я превращаюсь в человекозефир, и каждое слово ранит так, будто я - один огромный открытый перелом.
Я… замечаю за собой, что остаюсь несколько чище других. Но становлюсь хранителем этих порочных историй. А значит, что я тоже к ним причастна.
Я не без греха. Далеко не без греха. Но я не хочу знать, слышать и чувствовать все то, что знаю, слышу и чувствую сейчас.
Я ведь немного прошу. Просто молчите.