представляешь, он мне говорит, и я вся немею.

говорит, смысла нет, как просвета в тоннеле дней.

говорит, а я плачу, и только смею

утирать слезы прочих дрожащей рукой своей.

представляешь, он мне говорит, что я зря стараюсь

и что этот гранит неподвижен сто лет лежит

я сжигаю до пепла в отчаянии белый парус

но маяк в моем сердце не гаснет, и он горит.

и сквозь тысячи волн, шторм и бурю, пургу и вьюгу

сквозь нелепые фразы, насмешки, жестокость, боль

я всегда к нему шла, и буду идти, покуда,

в этом море есть воды, и в водах есть веры соль.

и пока он кивает, склонившись в нелепой позе,

испытанию подобно чертя свой заядлый круг

я пишу письма к Богу. в мыслях, стихах и прозе

устремляя наверх взгляд надежды, ища в ней путь.

если все же он выбьет мне кости свинцовым клином

раздробит черствой желчью мне душу, сломав хребет

пусть меня смоет морем - но я сама не выйду

не найду в этой жизни заветный пока ответ.

потому что никто не имеет права решать, что стоит

чья-та жизнь, пока он не прожил свою.

а когда мы умрем, то увидим все поле боя:

ставки были какими, крупье кто, что на кону.

но покуда мы живы, и кровь в наших венах бьется

пусть ничто никогда твоих не опустит рук.

пусть несносно порою, но боль вся, поверь, вернется

тем кто боль причиняет. так Бог замыкает круг.