Глава 4
Я ушла незамеченной. Через пару сотню метров начался небольшой лесок, скорее похожий на сборище кустов и маленьких деревьев. Час ходьбы прошел спокойно, никто не шел и не ехал, я была одна. Дорога шла на запад, а потому солнце никуда не пряталось и не заходило. Вода почти закончилась, а я стала походить на бегуна на длинные (сверхдлинные) дистанции. В этот момент я подумала, что уходить было плохой идеей, потому что когда я просто сидела, мне не хотелось так пить как сейчас. Более того, неспособная нормально загорать, я чувствовала, как моя кожа просто сходит с ума от этой дозы ультрафиолета. От асфальта шел еще больший жар, он начал тять. Сойдя на обочину, я села под небольшой куст. Туфли натерли ноги, пришлось снять их и заменить на носки, на которых тут же появились маленькие пятнышки крови. Как я и говорила, такой отдых нельзя было вообразить. Сидеть под кустом вечность я тоже не могла: через несколько часов стемнеет, а одной здесь было невозможно страшно. Я выглянула из-за куста, чтобы посмотреть, где находится солнце, и тут кое-что бросилось мне в глаза: между чередой кустов на той стороне дороге была видна узкая, но хорошо протоптанная дорожка. «Такие ведут только к людям», - подумала я. Сейчас они мне были необходимы. Я с трудом поднялась и поплелась к тропинке, забыв о том, что мне нужно только прямо. Пройдя около километра, я увидела что-то белое. Подойдя поближе, я разглядела внизу долину с домами и море. Лучше быть не могло. Спуск, а рядом с ним поросшая шиповником табличка – Соулкэтчер. Деревянные ступеньки, словно только что сколоченные, и вот я пытаюсь как можно скорее спуститься и найти место для ночлега. Первый дом встречает меня палисадником с разными цветами и растениями. Оградка сделана из кустов роз, которые цветут как-то по-особенному: сам бутон розовый, а края у него желтые. На небольшой клумбе возилась старушка, наверняка, старожил этого чудного места. Она сразу же заметила меня и выбежала мне на встречу.
- Бедняжка! Что ты здесь делаешь? Что с тобой произошло? – старушка смотрела мне в глаза с неподдельным ужасом.
- Я в порядке. Здесь есть отель или просто место, где можно переночевать?
- Нет, что ты, детка, гости к нам редко приезжают. Но ты заходи ко мне, так даже лучше.
Внутри дом был милым и старым, как сама его обитательница. Запах лаванды был, кажется, повсюду, а мужчины и женщины, смотревшие на нас с фотографий на стенах, улыбались и приглашали на чашку чая. Не переставая рассказывать мне что-то, женщина провела к небольшой комнате с обоями в цветочек и розовыми занавесками. На стенах висели черно-белые фотографии молодых девушек и юношей, которые весело смеялись. Несмотря на всю теплоту, было видно, что комната нежилая.
- Это гостевая. Но приходят ко мне редко, поэтому тут пустовато. Располагайся, дорогая. Сейчас я приготовлю нам поесть, и мы с тобой немного поболтаем. Хорошо?
Я кивнула. И поняла, что так и не узнала имени этой милой женщины. Но она уже убежала на кухню и начала хлопотать там. Я села на кровать. Из окна светили прощальные лучи заката малиново-оранжевого цвета. Оказывается, было уже девять вечера. Поздновато для ужина, но я так устала и проголодалась за день, что готова была на любой кусочек еды. А для начала я решила не пугать старушку и привести себя в порядок. Рядом с комнатой была гостевая ванная. Всю одежду пришлось выкинуть сразу: ничего не отстирывалось. А в зеркале на меня смотрело нечто в пыли и листьях с куста.
Когда я вышла, хозяйка успела испечь «печенье на скорую руку» (как она это назвала) с миндалем и фисташками. Но, на мой взгляд, их надо было часа полтора готовить, так что о скорой руке не могло быть и речи.
- Я совершенно никудышная хозяйка! Не представилась и не спросила, как зовут.
- Ну что вы такое говорите! Лучшей хозяйки я еще не видела. Меня зовут Аня.
- Я – Салли. Прямо так и зови. Формальностей я не люблю, да и не хочу чувствовать себя постоялицей дома престарелых.
Стоило ей улыбнуться, тонкие морщинки лучиками пробежали по ее лицу, делая его еще более теплым, чем раньше. Она налила травяной чай в кружки с котами, поставила рядом с печеньем миску с вишневым вареньем и принесла горячий суп. Ожидая моих рассказов, а потом и слушая их, Салли смотрела на меня глазами ребенка, которому объясняют что-то невероятно серьезное, что осознать ему не под силу. В самые напряженные моменты она поджимала губы и иногда даже охала со свойственной пожилым людям волнительностью. После того, как я закончила, она еще несколько минут сидела молча. Мне было не по себе от этого.
- Сейчас даже смешно как-то все это. Ой, а если бы за мной еще койоты погнались!..
Салли посмотрела на меня исподлобья и попыталась сделать улыбку на лице. А я не могла понять, что сделала не так.
- Детка… у нас шутки про койотов не уместны. Так сложилось…
- О нет, простите, пожалуйста, я не хотела вас обидеть и ничего не думала такого.
Но она как будто тут же про это забыла. Подкладывая мне в тарелку с супом побольше гущи и предлагая печенье, она принялась рассказывать про свою семью. Все они жили здесь уже очень давно, и никто не вспомнит, когда поселились здесь. У нее был муж, который утонул в море несколько лет назад, и есть близнецы, Молли и Стивен, которые уехали учиться и из-за этого редко могут ее навещать. Рассказывая это, Салли прослезилась. Я взяла ее за руку.
- А хотите, я найду ваших детей, когда вернусь, и они приедут или напишут вам письмо.
- О нет, ни в коем случае! – она подскочила с места, и ее стул с грохотом упал на пол. – То есть, я хотела сказать, они пишут мне, конечно же, как же иначе, они…
Она подняла стул с пола и начала суетиться около стола, собирая все, что на нем стояла, и пытаясь отнести это в раковину. Суп из моей тарелки тут же пролился, чайная кружка упала и разбилась, а печенья раскрошились на полу. Бедная женщина не знала, что ей сделать, ведь руки все заняты, посуду надо отнести, все собрать. Я подбежала к ней и начала поднимать осколки кружки. Овощи из пролитого супа случайным образом сложились в какую-то ухмылку и смеялись то ли надо мной, то ли над суетливой женщиной. Через минуту она была уже около меня с веником и совком, щебеча извинения за ее неуклюжесть и еще что-то про магнитные бури, которые пагубно влияют на ее здоровье. Потом она буквально вытолкала меня в комнату для гостей, а сама убежала. Я села на кровать, чтобы немного все осмыслить. Странный маленький город в долине на берегу моря, который никто не посещает, даже его бывшие жители; непонятные табу про койотов, поведение моей хозяйки (как ее еще пока назвать), которое не могло быть объяснено. Здесь явно было что-то не так, а точнее, просто непривычно для меня. Ну, какой идиот будет искать сверхъестественное в поведении пожилой женщины с личной трагедией, как мне показалось. В этот момент Салли вошла в комнату.
- У меня сегодня легкое недомогание. Я в такое время становлюсь дерганной и нервной, поэтому не сердись на меня. Я бы хотела лечь спать пораньше, отдохнуть немного. У нас тут тебе может показаться странно, но ты ничему не удивляйся, моя дорогая. Традиции и обычаи уже не изменить. Я хотела тебе пожелать спокойной ночи и сказать кое-что очень важное: на ночь задерни окна шторами и закройся на ключ в комнату. Место у нас глухое, кто только тут не водится, но страшнее всех койоты. В прошлом году были несчастные случае. Именно из-за этого мы про это не говорим вслух. В дом вряд ли зайдут, но я боюсь за тебя, поэтому говорю то, что делают все. После десяти вечера мы уже не выходим из дома, так как это становится опасным. Я сейчас понимаю, что ты сожалеешь, что попала к нам, но днем ты поймешь, что лучше городка быть и не может.
Она слегка улыбнулась, положила руку мне на плечо, но буквально через секунду резко ее одернула и вышла. Я осталась одна. Страх был неимоверным: я все сделала по ее инструкции, но легче мне от этого не стало. Забравшись под одеяло, я постаралась как можно скорее заснуть. Тревоги прошедшего дня, отсутствие сна по факту, усталость сломили меня за пять минут, и впала в долгий сон.
