так ты смотришь на человека, а он - музей.
ты не знаешь его родителей и друзей,
только имя и пару-троечку увлечений.
вы едите дешевенькое печенье,
задним планом играет фильм ни о чем вообще.
человек - не профессор каких-нибудь кислых щей,
не звезда эстрады,
не нефтяной магнат.

он себя не умеет в принципе ставить над
чем-нибудь или кем-нибудь, кроме пола.
не надейся, что ты пробьешь его фаерволы
так легко, как это сделали до тебя.
человек живет, немало перетерпя,
от любви до смерти родных и близких,
на руке написанных слов английских
перед важной контрольной, которую он не сдал,
у него во лбу невидимая звезда,
к ней стремятся, как в колыбель к Христу
те, кто после приколют его к кресту.

человек сам себе священник и уркаган,
в человеке множество органов и оргАн,
на котором играли, а после разбили в хлам.
человек не делится пополам,
только если он поделился с тобой печалью,
значит, он от себя зазвенел ключами,
заходи, вытри ноги и плащ повесь
в гардероб. человек - абсолютно весь -
как Булгаковский дом или там Эрмитаж.
сколько ты навскидку ему ни дашь -
он окажется старше
на пару тысячелетий,
да, вот он,
в забавном цветастом пледе,
с неизменной улыбкой - видно, хороший грим.
говори с ним.
обязательно говори,
и пока снаружи народ глазеет,
становись экспонатом его музея,
фотографией в галерее его друзей.
Ты и сам не заметишь, как твой музей
обновится свеженьким экспонатом.
и тебя станет больше на целый атом,
а на деле - на целый огромный мир
отношений между двумя людьми.

я смотрю на тебя - а ты, предположим, Лувр,
самый лучший из всех имеющихся музеев.
я боюсь,
что тебя обратят в золу
или что когда-нибудь ключ посею.