Самое дурацкое-это ждать, верно? Ждать решения суда, или оценки после переводной контрольной, или объявление имени победителя, или сообщения, да чёрт возьми, чего угодно.

Жду.

Я решила во что бы то ни стало не терять надежды. В любом случае я готова к любым исходам. Мне так кажется. Знаешь, я справлюсь. Просто это было смыслом моей полу-пустой жизни.

Может быть я стану учителем, буду копить себе на машину, и даже если учитель химии из меня будет хреновый, я всегда смогу вернуться сюда, в это сраное место, и меня здесь примут. Буду получать 10 тысяч в месяц и делать постепенно ремонт в квартире, в которой сейчас нахожусь. На выходных буду выезжать в город. Правда, я пока еще не решила, зачем. Может быть выйду замуж. Может быть, начну курить. Буду пить чай с учителями, которые всё еще будут служить этой школе. А может быть, на случай, если учитель из меня выйдет хороший, буду заниматься репетиторством, готовить детишек для поступления в мед, а когда стану совсем старенькой, буду рассказывать им истории о том, как у меня не сложилось. А может быть, не буду старенькой.
Я решила во что бы то ни стало дожить до двадцати шести. Но в последнее время мне кажется это невозможным. Вспомни хотя бы случай, как я переходила трассу, не обрщая внимания на бесконечный поток машин, поднимая с асфальта телефон. Да я чёртов везунчик. Мне кажется, что когда-нибудь я умру не заметив этого. Развалюсь на асфальте, как три дня назад с моей самой гордой девочкой, и совсем не пойму, что ебанулась с какой-то непонятной крыши. Я любила людей, умирающих во сне. Наверное, они были святыми. Моя бабушка говорила, что было бы не плохо, если бы тромб оборвался или что-то вроде этого. Но жизнь уготовила ей нечто похуже и гараздо страшнее. Я не могу понять, почему. До сих пор задаюсь вопросом. У нее была сложная жизнь и, она не заслужила всего этого. Жизнь очень часто не права. И я знаю, что на мне она оторвется по полной. Плевать.

Не знаю, стану ли я когда-нибудь женщиной, которая будет носить классические туфли на каблуке и вечерние платья. Завивать свои длинные рыжие волосы, красить губы в слегка-красный, улыбаться мужчинам, обнимать мужа. Я не знаю, и не знаю, хочется ли мне всего этого. Скорее всего, да.

Еще один год здесь-я не вынесу. Очень сильная неприязнь к каждому сантиметру этого места. Но вернуться сюда через шесть лет меня уже не пугает. Кто знает, вдруг я стану такой же, как и все эти люди, которых я не слишком люблю. А может быть, мне следует уже заткнуться и сходить в гости к отцу. Во мне, на самом-то деле, нет ни грамма отчаяния. Просто хочется поскорее со всем этим разобраться.