уже во сне чувствую то, что ощущаю в реальности. мне кажется, что я теряю точки соприкосновения с людьми.

можно, конечно, можно днём сидеть дома, читать, делать французский и что угодно, но вечером нельзя оставаться одной.

помнится, ровно год назад я чувствовала то же самое. прошёл год, и ничего не изменилось. ничего. вот Джонатан, конфликты родственников, мама говорит, что с "этим Ганнибалом" я свихнусь. не так, конечно, но я понимаю, что она хочет этим сказать.

раньше, до появления маленьких детей в нашей семье, моих племянников, я смотрела на этих маленьких человечков отстранённо, будто видела их сквозь толстое стекло, не понимая, что они такое, что ими движет. но, всё же, я убеждаюсь со временем, что дети - это вся их семья, всё их окружение (но больше семья), которые превратились в мозаику. и знаете, это как смешать варенье из смородины с молоком. вот это дети. а потом мы вырастаем.

мне уже шестнадцать, но я никогда не была ни вареньем, ни молоком.

но именно сейчас я начинаю осознавать, что каждый день моей жизни кто-то подливал в меня по капле чернил. это не заметно ни для меня, ни для окружающих. но когда ты вдруг начинаешь осознавать, что ты меняешься, что ты меняешься не так, как бы тебе хотелось и не по своей воле, это, безусловно, неприятно.

так был придуман Джонатан. он тоже был изменён не по своей вине. он этого не хотел. но с того момента ему пришлось мириться с тем, кем он стал. он нашёл, однако, компромисс. я всегда надеялась, что он поможет мне также найти общие точки с тем, что внутри меня и вне. и с теми, с кем мне хотелось бы их найти.

быть может, сейчас он так же вливает в меня чернила другого цвета. я этого не замечаю. но если бы и заметила, я была бы благодарна за то, что он что-то делает.