Мигель де Унамуно

* * *
Знаю о своём незнанье,
а иным и невдомёк,
что наш путь — одно скитанье
без ветрил и без дорог.
Знаю: кровь из ран саднящих
не иссякнет никогда;
знаю: жизнь душе болящей
дарит жажда, не вода.

* * *
Лишь оглохнув, Гойя понял
суть Испании своей:
над землёю – Бог оглохший,
души – глухи от скорбей.

* * *
Я не помню, кем я был,
да и кто я есть такой,
и откуда я уплыл,
и куда стремлюсь душой.
Канули иглой в стогу
зёрна истин, ибо я
больше верить не могу
в неизбывность бытия.

* * *
Как бесплоден путь, что вьётся,
не суля вина и хлеба!
Пыль да прах.
Или грязь – когда прольётся
дождь с разверзшегося неба.
Путь впотьмах.

* * *
Путь без отдыха, без света!
Уж не знаю, ждёт ли где-то
стол и дом.
Хлеб, вино, еда и жажда…
Сердце судорогой сжато.
Не дойдём?

* * *
Живу лишь своими снами,
что переслоились с былью.
Они рождены временами,
которые были да сплыли.

Живу лишь своими снами,
что снились когда-то мне
сумрачными вечерами
в забытой, как сон, стране.

* * *
Замолкни, сердце, спрячь свои скрижали
со списком бед, и пусть они истлеют
на тёмном дне. Кто сам себя жалеет,
не должен посвящать в свои печали
других, чтоб их дома не стали
приютом плача. Жалобы, что зреют
в душе самовлюблённой, всюду сеют
лишь суетность. Не отделяли
своих скорбей от общих люди чести,
и ты ищи, хоть это будет трудно,
ту боль, в которой ты — со всеми вместе,
ту боль, что не унизится до мести, —
ведь мелочно всё, что сиюминутно,
она же — высшей святости предвестье.

* * *
Говоришь, я — загадка,
ну и что, моё счастье?
Ты — загадка другая,
но горишь ко мне страстью.
Разум мой — в цитадели
за высокой стеною,
ну и что, зато сердце —
нагишом пред тобою.
Твои мысли — потёмки,
я не рвусь в них проникнуть;
но зато твоё сердце
предо мною — как книга.
Ум не знает пределов,
сердце смерти не знает.
В твоем домике белом
жить нам, не умирая.