от смерти и в небо. не так ли мы жили, в руках сжимая комья сырой земли? говорят, что душа моя покрыта пылью, и судьба водит тростью в этой пыли. говорят, что я весь изнутри абсолютно чёрный, и за слово хватаюсь, как за ариаднову нить.
вокруг сжимается город чёртов, хрустит стекло, скрежещет сталь о гранит.
я касаюсь слова, как касаются Бога. и расступается город, обнажая тыл.