За последнее время она была, наверное, единственной девушкой, с которой мне не хотелось спать. В плане секса, конечно же. Не потому что она была безобразна, или там, категорически не давала, нет, просто она была слишком чудесная, слишком красивая, слишком очаровательная для грязного и пошлого унижения. Мне казалось, что если я склоню ее к сексу, то тем самым брошу вызов Господу, чего мне в данное время совсем нехотелось. А может быть я хотел, что бы она была недоступной. Ну хоть кто-то ведь должен быть недоступным в этом мире. В итоге, пока я любовался ее красотой, вдохновлялся ее детской улыбкой, она тем временем сделала выводы, что я придурок. И вот сейчас, когда я иду домой, крутя на пальцах ключи от квартиры, мне стало как-то одиноко, паршиво, почти тошнит. В миг рухнули надежды о романтике, любви и прочему дерьму, и для меня это стало неожиданностью. Еще две недели назад, когда я склонял к минету очередную малолетку в туалете, мне было плевать на все эти чувства. Но бывает же такое - раз! - и все меняется, и думаешь не о годах, которые тебе придется отсидеть, если папа очередной 'Лолиты' заявит о тебе копам, а о сюрпризах, цветах и кофе с молоком. Короче, в таком вот состоянии удрученности, плюс пол-литра виски на душе, я подходил к своему дому.
Однажды мой друг спросил: "Зачем тебе столько ключей на брелоке, если у тебя всего один замок?" Тогда (а это было еще за долго до принцессы о которой я говорил раннее) я ответил ему, мол, часто меняю квартиры, а ключи не выкидываю, забываю, что ли. Разговор этот был на синий лад, в принципе, как обычно. Помню, друг попросил посмотреть ключи и случайно порезался. Его удивлению не было границ:
- Почему такие острые? - опешил он.
-Что бы резать, - выпалил я.
-Резать кого, фашистов?
Я жил на окраине, и следуя классике голливудских фильмов, тут отсутствовало освещение улиц, отсутствовали патрули с копами, вернее, с честными копами, а местная шпана жгла мусорные баки, видимо для прикола. Мое изуродованное лицо сторонились все, кто попадался на пути. Ладно, если бы меня боялись, как страшного мафиози, так нет же, ужасались именно моих шрамов, которые по правде сказать, пугали даже меня, когда я смотрелся в зеркало. В общем, каким бы я не возвращался домой: трезвым и уставшим, от чего я тащился вдоль улицы, как наркоман под кайфом, либо же я плелся под кайфом, как наркоман под кайфом, так или иначе, я как медом намазан для быдло-копов. Сами понимаете, район темный, шпана, всяческие бомжи, ребята из рабочего класса, изрядно выпившие – всякое может случиться. Сохранять бдительность и спокойствие нужно когда снимаешь с леди трусики, а она оказывается девственницей. На окраинах нет девственниц, да и спокойствием себя не спасешь. Нужно смотреть в оба и быть при оружии. К сожалению, и к счастью многих, мне отказали в огнестрельном оружии, т.к я состою в наркодиспансере, а домашний и уютный сон чередую с ночлежками в вытрезвителях, где быдло-копы отбивают почки своими черными сапогами. Носить нож - противозаконно. Если при досмотре, а со мной это делают чуть ли не каждый вечер, найдут нож, то отправят в камеру и повесят, дай Бог пару разбойных нападений, а то и убийство. Поэтому, наточить ключи до остроты лезвия была самая правильная идея.
Собственно, разные ключи для различных ситуаций. Есть короткий – что бы отпугнуть, оставив лишь царапину на майке какого-нибудь шапанюка, который захочет отобрать мою сумку, в которой кроме рабочей формы ничего нет. Есть длинный – что бы вонзившись в шею того же шпанюка, который захочет нанести мне вред, разодрал ему кожу до такой степени, что струя крови запачкает лицо его подельщику. Второму, в этом случае, будет уроком. Поймите меня правильно, я добрый, хотя ужасен внешне, но, если какая-то мразь нападет на меня, и попытается нанести мне вред, я достану именно длинный ключ, так как земля скучает по таким уродам.
Вот и сейчас, подходя к своему подъезду, думая о той красотке, чьи ямки около губ не давали мне покоя, я потерял бдительность, и не заметил, как чья-то сталь, холодная, как кафель в ванной без подогрева зимой, вошла мне в спину и немного прокрутилась, как будто что-то там искала. И кричать то уже бесполезно, и ключи уже не к месту. Обидно, что я многое успел, и сожалеть мне не о чем. Обидно, что дома меня никто не ждет, также, как никто не кинется на мои поиски, и уж точно никто не удивится почему это я не пришел на работу. Всем плевать. Не плевать только этому лезвию, которое тщательно выполняет свою работу, причем на отлично.
Упав на колени, выставив вперед руки, я думал, как плакал бы, если бы я был женат. Если бы я был женат на этой женщине, которая посчитала меня придурком. Возможно так оно и есть, сейчас не лучшее время спорить. Я достал ключи, кинул их вперед, а сам упал на бок. Сквозь почти закрытые веки я видел, как шапанюки подбежали к моей двери в поисках связки ключей, а самый высокий схватил их с земли и завопил: "Бля, почему такие острые?!"
