Я очень хотела начать новую жизнь. Всю прошлую жизнь я выкидывала в мусорное ведро.
Одну за одной я кидала туда старые фотографии. Пусть я и сидела над каждой по десять минут, пусть и не хотела с ними расставаться, пусть и вспоминала даже запах воздуха в тот момент, когда был сделан снимок… Я отрывала их от себя и кидал туда, подальше, чтобы больше не видеть никогда.
Например, на одном снимке я стояла с кем-то на замёршем мосту, и щурилась от яркого зимнего солнца. Силуэты машин сзади нас размазались, а мы стоим и над нами нависает белизна. На другом уже нет ни меня, ни кого бы то ни было – там простой городской парк, одна запустевшая аллея. Высокие тополи, ряды одиноких скамеек, примятая дождями к земле осенняя листва. Или вот ещё, на одной фотографии только две чашки, рядом лежат две пары рук, пальцы у обоих будто бы сжаты, всё не в фокусе, расплывчато. Я уже и не помню, когда и как это было снято. Помню только то, что это чертовски важно.
Но я это всё выкидываю.
Из жизни улетают и десятки билетов в кино. По каждому из них, каждому моему походу в кинотеатр за последние года три-четыре я могу сразу вспомнить с кем ходила, как нам этот фильм, как кто-то потом восторженно шептал или недовольно морщился в рассказах о фильме. Я могла вспомнить касались ли наши колени, пили ли мы украдкой вино или вместе кричали (единственные в зале!) на страшных моментах.
Туда же.
В небытие и бессчетное количество бумажек. Наверное, это были письма, записки и импровизированные открытки. Одна записка – на обороте забавной социальной рекламы. Вот письмо из Петербурга, оно даже пахнет чем-то печально холодным. Вот – от подруги, живущей в 36 часах езды на поезде. Десятки таких, часто пришедших от совершенно незнакомых людей. С разными порциями нежности, историй, боли и переживаний. Когда-то это были части леса, а теперь это всего-то письма. Или когда-то это был всего-то лес, а сейчас – письма. Выкинуть. Выкинуть всё.
Стереть из памяти звуки чужого смеха, цвет чьих-то глаз, песни из дороги и неловкие обнимания. И протереть влажной тряпкой. Всё должно блестеть.
И вот я стояла над этими горами выкинутых писем, билетов, воспоминаний, фантиков от жвачек «Love is», чьих-то когда-то взятых поносить вещей, своих блокнотов с записями-посвящениями кому-нибудь, ракушек, привезённых мне кем-нибудь с моря и многого-многого ещё. И я не могла ни сделать шаг, ни поднять руку, ни отвести глаз от этого, от моей жизни, от того, что сделало меня такой, какая я сейчас.
Я хотела начать новую жизнь. Но старая жизнь так не хотела заканчиваться.