Есть что-то в этой любви. Что-то до коликов невыносимое и одновременно до дрожи радостное. Что-то, из-за чего добрая половина человечества сидит перед мониторами, обнимая ладонями кружку горячего чая, и ждет, просто ждет. Что-то, из-за чего самый солнечный и яркий день резко становится потускневшим, утратившим все свои краски, обычным будничным полднем. Что-то, из-за чего серое, дождливое утро превращается в расцветающую в твоей голове весну. Есть что-то в изгибе ее бровей, в темноте волос, в глубине глаз. Есть в ней что-то неподвластное никому другому, только ее - уникальное. Ведь не просто так все ее фото - у меня в отдельной папке. Все ее тексты - зачитаны мною до дыр. Все ее сообщения - сотни раз просмотренные, заученные наизусть. Ведь не просто так - каждый вечер в предсмертной тоске, ожидая короткого, быстрого, резкого, сильнейшего удара - "Привет". И отлететь на полметра от экрана, и улыбаться глупой детской счастливой улыбкой идиота, и выдохнуть облегченно - "Как дела?". И запойно затирать пальцами клавиши, писать ей пустые, ничего не значащие слова, чтобы только она улыбнулась и так же приветливо застучала по клавиатуре, придумывая ответ. Или сидеть несколько часов подряд, бессмысленным взглядом уставившись в окно, и, вздрагивая, стремительно поворачивать голову навстречу всякому случайному звуку. Где ты, где… А в окне кружится снег вперемешку с солнечной радостью, и если посмотреть в душу, то там ведь такой точно прогноз - мелкий, пороховой снежок, пронизанный желтыми светлыми лучами. Потому что надежда, она, конечно, никогда не умирает, сколько ее ни души и ни вкалывай безбожное количество яда, она - всегда остается в красной пульсирующей сердечной мышце, заглушая глухую тоску полумертвого летнего личика, неожиданно бросившегося в самую гущу болезненного ожидания. И можно долго пересматривать ваши одинокие несколько фоток вместе, все ее одиночные, перебирать бесчувственными кончиками пальцев все мелкие детальки, связанные с ней. И можно вспорото шептать что-то неосознанное, слова, которых никогда не слышал и не говорил, шептать - просить, чтобы ее вернули, не понимая даже, кого просишь. И горько ударять сжатой в кулак рукой по столу, ведь на какой-то час всего лишь не успела, ведь чуть-чуть повернуть время назад и все было бы хоть немного, хоть на мелкий осколок, но все же легче. И раскачиваться из стороны в стороны, обнимая колени руками, считая про себя глупые, маленькие циферки - 101, 456, 578… И ничего они не значат, просто слова, срывающиеся с покусанных ветром и отчаянием губ, просто капельки букв - отчитывающие непонятно что непонятно для кого. Или отгородиться наушниками от всего мира, включить звук погромче, закрыть глаза и рухнуть в этот мир - полный звуков, ударов, всхлипов, слов, криков - да чего угодно, лишь бы не одиночества. И можно слушать-слушать, все глубже ныряя в темноту, выныривая и, как дайвер, с радостно-обреченным лицом демонстрировать миру свою находку - грустное счастье, присыпанное пеплом, чтобы не было видно боли. Можно спасаться тысячью разными способами, можно не спасаться вовсе, можно рыдать и орать в голос, можно тихонько распадаться на части с мученически-праведным или добро-сердечным лицом… Но все же есть что-то в этой любви. То, что выедает душу по крупицам, складывая из нее свой собственный пазл. То, что возносит до небес одним лишь робким взглядом и неуверенной улыбкой. То, что обрушивает в пучины ада отсутствием твоей собственной мелодии жизни. То, что заставляет бессовестно ныть пальцами в клавиатуру, потому что из глаз уже ничего не вытекает. И хочется засунуть это нытье куда подальше, запихнуть на самую далекую полку в самое нутро своей сумасшедше-растерзанной головы и не позорится им ни перед одной живой душой. Но каждый раз по ошибке неисправного давно тачпада всплывает в самый неудачный момент ее фотография, и кажется, что лицо у нее такое укоризненно-грустное, что невозможно и пальцем шевельнуть. И находишь в себе последние остатки каких-то обглоданных сил и щелкаешь мышкой, показывая эту изнанку чужим людям и, конечно, ей - единственной родной. И я молюсь богу интернета, богу влюбленных дурочек, богу снесенных крыш, богу прожженных жизней, зная - ничегошеньки это не изменит. Я стою, протягиваю к ней руки, но не двигаюсь с места. Ее силуэт виднеется вдалеке, зовет меня к себе. Я кричу, машу руками, пытаюсь побежать, но какая-то сила несбывшихся мечт держит меня на остывшей от солнца земле. И она расстраивается, уходит, опускает плечи, а я падаю на землю и вопрошаю небо, почему все так несправедливо складывается. Дуратские картинки. Уберите от меня эти мертвые мысли, верните мне мое Счастье.
27 Марта 2012