Однажды

"…еще тогда заметила что буквально минутное общение с Клементайн уже повлияло на нее… "

Начало

Было ужасно холодное утро. Мороз, снег за окном, но это было и наполовину не так красиво как вы могли бы себе представить. Огромный черный забор, обтянутый черной проволокой, которая отрезает все надежды на бегство. Вы можете подумать что это тюрьма? Нет, это место намного хуже. Я увидела эту девушку впервые именно тогдашним утром. К основному выходу подъехала машина. Это всегда было огромным событием. Все пытались украдкой глянуть в окно, дабы посмотреть на несколько секунд на столбы елей, которые находились за пределами проволоки, забора и круглосуточных стражников. Все уже забыли как выглядит свобода. Именно по этой причине многие после такого дня, когда в Джепель привозят новых людей, многие получают очередную порцию побоев, ибо нам запрещено чем то интересоваться, что то делать кроме необходимых для жизни вещей или просто переводить взгляд на что то в надежде - проявлять все признаки жизни строго настрого запрещается. А тому, кто ослушается приписывают наказания разного рода. Всего лишь за несколько месяцев, еще совсем недавно живые, полные сил люди, превращаются в овощей, бесполезно ходящих по больнице. Джемпель это не просто психушка - это место, где люди лишаются души. Но даже в таки условиях некоторые больные все же испытывают малейший интерес к новой персоне, но получив очередной пинок, их мозг, как по заклинанию, вновь отключается и работает по шаблону.
Ее вывели два огромных мужика с немым выражением лица. Грубым резким движением они вытолкнули ее на улицу. Стражи стальной хваткой держали ее за запястья и вскоре стало ясно почему - девушка вырывалась и пиналась ногами, ее губы очень часто открывались, было понятно что она кричит, но из-за толщины стекол мы не слышали ни слова.Она была одета в ярко желтую футболку и темно синие джинсы, а ее раскошены каштановые волосы струились по плечам, развеваясь под зимним ветром. Ее держали за руки и ноги, вводя в Джемпель. Как только они переступили порог больницы и закрыли за собой дверь нам стало слышно что именно кричала девушка:" Какого черта, идиоты! Отпустите меня! Если вы меня не отпустите я и вас пришью!" Миг спустя в место, откуда доносились крики помчалась куча медсестер, послышался ихний ровный голос:"Держите ее крепче". Еще секунда и девушка умолкла и ее понесли в спальный корпус. Охранники, которые дежурили возле нас опомнились и стали раздавать чертей тем, которые не успели погасить слабенький огонек заинтересованности, хотя это было максимум человек 8 - все остальные уже давно ничем не интерпретируются. Хотя может быть это и к лучшему?Может быть врачи действительно правду говорят. Чем быстрее выбьешь из себя жизнь, тем будет легче.менее больнее, тем дольше сможешь не сдохнуть.Но стоит ли так жить?

***

Девушка проснулась в серой комнате с мягкими стенами и твердой кроватью.В самом верху стенки висело одно маленькое окно, которое было оббито решетками. Она встала и обнаружила что одета в такую же серую форму. Она начала мерить шагами комнату, а потом ринулась к двери и стала ее дергать и стучать в нее:" Я не сумасшедшая! Выпустите меня!" Так самонадеянно. Но после минут 15 таких криков и сбитых кулаков, она почувствовала что в теле еще осталась частица лекарств и медленно осела на пол. К ней в палату зашла медсестра и сказала:
- Через пол часа за тобой придут что бы отвести на обед, а пока, на - выпей, это лекарство. - Она протянула новенькой стаканчик с бело-мутной жидкостью. Та посмотрела на это все презрительно, а потом одним резким движением выплеснула содержимое стакана в лицо медсестре и закричала:
- Засунь их себе знаешь куда?! - Вытер лицо, помощница врача ушла, захлопнув за собой дверь.

***

Во второй раз я увидела ее более четче. Она пришла в столовую под присмотром охранника с дубинкой, такой же как и всех. Ее волосы были связаны в небрежную, на первый взгляд, гульку, но смотрелась она довольно мило. Ее глаза светились искренним безумством и имели яркий серо-зеленый цвет. На фоне серой формы ее кожа казалась темнее, чем даже есть на самом деле. Она была загорелой.Это было для нас очень странно, ведь все присутствующее уже давно обзавелись болезненно желтоватым или молочным цветом кожи, так как не видели солнечного света уже очень давно. А она была наполнена жизнью и силой. Только удивив новенькую в дверях я сразу подумала о другой девушке, которая прибыла сюда три месяца назад. Они были похожи. Не смотря на то, что первая довольно быстро слилась со всеми, они были похожи цветом, красками в глазах, цветом кожи и той красотой, которую имеют только свободные люди. Я незаметно повернула голову в сторону той трехмесячной девушки. Она сидела, втупившись в свой обед. Ее темные (на несколько тонов темнее чем у новенькой) волосы ровными локонами спадали на плечи, зеленые глаза были очень сосредоточены, как будто каша, которую мы ели на обед, была неразрешимой задачей, а губы были плотно сжаты. Не смотря на то, что ей быстро удалось успокоить стражей на счет ее буйности, на нее все ровно обращали внимание. Так словно она была ярким пятном, даже в серой форме, среди других больных.
- Начнем пересчет! - Сказала обычную фразу врачиха, забравшись на возвышение в столовой.Она называла имена и фамилии больных, а они обязаны были отозваться.Список шел, шел и вот доктор добралась до имя брюнетки, я всегда ждала, когда она его оглавит, что бы насладиться звучанием:" Америка Виннер. "
- Здесь. - Отозвалась сухим тоном Америка, так и не оторвав взгляда от каши.
Список продолжался и вот в самом конце тетка на возвышении произнесла:
- И новенькая - Клементайн Вледэску. - Все взгляды сосредоточились на девушке с каштановыми волосами.
-Чего уставились? Имя необычное? У вас тут вообще Америка есть, ну так я не вытрищаюсь на нее! Хотя нет, вытрищаюсь. - Сказав это она перевела взгляд на смуглую девушку. Стражник толкнул ее в спину, в сторону свободного столика, но она одернула его руку и заверещала на все помещение, а в мертвенной тишине, такой привычной для Джемпеля, ее голос был еще более режущим:
- Я ходить умею, руки убери! - я услышала где то с левой стороны напуганный вздох. И он был вполне оправдан. Стражник поднял тяжелую руку и уже собирался ударить Клементайн по ребрам, но она успела отскочить от него еще до того момента, когда стало понятно куда именно он целился.
- Что, не рассчитал умения? - Оскалилась она. Охранник просто взбесился и ударил ее по лицу, когда она не успела сгруппироваться. Ее губа закровила, но девушка вместо того, что бы успокоится, как это бывает со всеми в короткие миги непокоры, она стала громко смеяться. Ее смех был наполнен еще большим безумием, чем взгляд.
- Никто не сомневался что ваша фантазия насколько ущербна, что вы не придумаете ничего новенького.
После этого двое стражей схватили ее и уволокли прочь, а мы слышали ее смех. Америка оторвала взгляд от тарелки и прищурила глаза, смотря на Клементайн, ее взгляд на миг наполнился чем-то странным, смутно напоминающее предостережение, но он насколько быстро вновь сделался отрешенным, что я бы не поклялась. Врачиха, стоящая на возвышении сказала:
- За ее выходки, она на неделю будет изолирована от всех, без еды. - Это делалось для того, что бы другим неповадно было. Она говорила правду - мы действительно не видели ее ровно неделю спустя.

***

Девушка проснулась посреди ночи в жесткой кровати с той мыслью, кторая не покидала ее с момента прибытия - я обязана придумать план побега. Еще и не в таких передрягах бывала, чего уж там. Но сейчас ей наиболее хотелось выйти хотя бы из комнаты. Она подошла к двери и проорала:
- Я хочу в туалет, придурки, давайте, открывайте свою долбаную дверь! - Боясь шума стража открыла двери, а толстый лысый муик прохрипел ей в лицо:
-Какого черта орешь, психованная?
-А что ты мне сделаешь? Еще на неделю еды лишишь? - С издевкой в голосе спросила Клементайн. Он пнул ее по ребрам, но она лишь сдержано засмеялась.
- Иди по коридору и направо, везде охрана, так что можешь не рассчитывать на побег.- Теперь на его лице играл выграшный оскал, ведь он понимал кто в этой ситуации хозяин положения. Но новенькая лишь труснув каштановыми кудряшками, отвернулась и пошла по коридору.
Зайдя в туалет она не увидела охраны, поэтому быстро включила холодную воду и умылась. Ее лоб был таким горячим, что она вдруг подумала что заболела, но ее отвлекло от этих мыслей чуть слышное дыхание за дверью одной из кабинок. Она не выключив воду, стала тихо приближаться к одной из них, а потом резко открыла дверь. Там она увидела ту самую брюнетку, которая стояла возле унитаза, в пижаме.скрестив ноги.
-Вот мне интересно, чем ты думала, врываясь в туалетную кабинку к человеку? - Спросила она ядовитым тоном.
-Думала что это стражник. - Ответила Клементайн, пытаясь скрыть нотки удивления.
- Хотела посмотреть чем занимается стражник в кабинке? Сексуальные проблемы?
-Ага, да, сплю и вижу голых стражников! - Саркастически ответила новенькая. - Лучше скажи что ты тут делаешь? Т ы же у нас вроде бы психованная должна быть. - Клем отошла от кабинки, как вдруг Америка схватила ее за локоть у оттащила за кабинку.
- Послушай сюда, здесь стражи везьде, даже если ты их не видишь, есть только некоторые места, где нас не могут не услышать не увидить. - Тон брюнетки сменился на быстрый и четкий.
- Сколько ты уже здесь?
- Три месяца.
- И успела уже так все выучить? - С сомнением спросила обладательница каштановой копны волос.
- Я умнее чем некоторые. Ты ведешь себя глупо, понимаешь? Успокойся.Твоя истерика ничего не даст…- Она бы договорила, но та ее перебила:
- Я не могу терпеть такого отношения! - Закричала Клем, Мер зашикала на нее:
-Какого хрена ты орешь? - Но было уже поздно, она услышала топот охранников и с силой толкнула Клем в кабинку, что та сильно ударилась плечом.
- Что тут творится? - С негодованием спросила стража.
- Та тут новенькая явно туалетом пользоваться не умеет, подскользнулась кажись, я позвала на помощь, вы гляньте.может убилась? - Сказала Мер, намекая на тупость стоящих перед ней людей.
- Эй, отведи ее. - Сказал одни из мужиков другому, пиная ее по спине.
Америка зашла в комнату и еще тогда заметила что буквально минутное общение с Клементайн уже повлияло на нее, пробудив то зерно непокоры, которое она так трепетно скрывала все три месяца.