Хруст его сухожилий доставляет мне удовольствие, я смотрю, как его приятное лицо искажается в гримасе боли. Мне даже кажется, он уже выплакал все слезы, хочется верить, что из его красных глаз больше не выкатится ни одна слезинка. И тогда я отмечу для себя, что это все, что он смог из себя выдавить, пытаясь подействовать на меня таким дешевым трюком, но это иллюзии.

Он впервые, несмотря на то, что его плечо вывихнуто, другое - разбито в дребезги, и кровь из той раны до сих пор заливает его тело, чувствует прилив возбуждения.

Темно-красные тягучие капли спускаются медленно-медленно по его голым рукам, останавливаются на недавно полученных рубцах от моего ножа и стекают к разбитым кулакам, к его идеально тонким пальцам, которые, уж поверьте, недолго продержаться на его ладони.