вечерами мы все немного бродские,

выдаём чувства за проницательность, маскируемся сложностями,

замираем в объятиях приступа вдохновения,

создаём что-то б р о с к о е и мыслим,

вовсе не свойственно юному возрасту.

по утрам мы, наверное, больше цветаевы,

тонкой руке не хватает красного в хрустале.

в районе рёбер распахнуто, но слишком н е п р и к а с а е м о

и всё так наивно кружится в незацелованной голове.

в монологе со стенами мы, однозначно, лермонтовы.

хрупкие пальцы намертво липнут к холодному стержню,

тёплые губы отдаются тоске п р о з р а ч н о й

и взгляд в пустоту ласкает излишне нежно.