Ему было ясно, что я застегиваюсь на все «молнии» внутри самой себя, а мне было ясно, что он меня ни капельки не любит. Я знала правду, и правда состояла в том, что если бы он мог выбирать, то мы бы сейчас направлялись на мои похороны. «В другой раз, пожалуйста, спрашивай сначала у меня, договорились?» — «Не сердись», — сказала я и, перегнувшись, пощелкала замком на дверце. «Я не сержусь», — сказала он. «Ни капельки?» — «Нет». — «Ты меня не разлюбил?» «Я тебя еще никогда так сильно не любил».