Однажды, когда я не то чтобы был маленьким, а сам то уж точно считал себя достаточно взрослым, потому что когда ты во втором классе, ты ни в коем случае не имеешь права называть себя маленьким, так вот однажды я предсказуемо влюбился.
Она была моей одноклассницей, у нее были длинные, вечно запутанные и торчащие в разные стороны, волосы, и она казалась мне смешной. Ну а во втором классе я не отличался так присущей мне сейчас скромностью, и поэтому с удвоенной силой дергал ее за эти спутанные волосы, показывал языки и так далее.
Она не злилась, как остальные девчонки, и даже не показывала мне собственного языка в ответ, что, нодо признать, действовало на нервы, и я решил приступить к более романтической части.
Но и романтическая часть ее тоже не трогала, и тогда я разозлился, и вырвал ее из своего сердца. Потом сказал ей об этом, но ее, опять-таки, ничего не тронуло.
И вот я ходил по утрам в школу, весь такой рассторенный, и томно смотрел на нее со своей парты, а она по прежнему забывала расчесывать свои волосы, и забывала думать о моем насчастном, обливающимся кровью сердцем.
Вообще эта история не так уж и печальна, потому что мучился я где-то до пятого класса, и в течении третьего, четвертого да и пятого, она даже меня и заметила, и я даже пару раз поцеловал ее в щеку, а потом, уже в шестом, она как-то выросла, и стала расчесывать волосы, пользоваться духами и застенчиво хихикать, и тогда я понял, что мое сердце выздоровело, но, по-моему, ей все равно было плевать.
Так вот я о чем. Я даже понятия не имею где она сейчас, может у нее уже есть муж и короткая стрижка, но я уверен, что еще и через десять лет, я буду невзначай вспоминать о ней каждый раз, когда буду вот таким сопливеньким, как сейчас. Я даже помню имя ее собаки, а это печально, потому что такие вещи нельзя запоминать.