Март. Замечательный месяц, не правда ли? Снег ещё лежит, но уже не так холодно, как в конце января или феврале. На улице идеальные условия для снежных забав: катания на санках, лыжах, коньках, постройка мыслимых и немыслимых снежных сооружений.
Я люблю март. Мне нравится с одноклассниками или друзьями после школы покидаться друг в друга снегом, потолкать в сугробы – обычные детские забавы жизнерадостных детей. Но тогда было одно небольшое «но»: после предыдущей истории родители заставляли меня одеваться как можно теплее, да и домой я всегда должна была приходить не позже, чем через полчаса после уроков – родители всегда звонили на домашний и проверяли, дома ли я. В общем, я была под колпаком всепоглощающей заботы. Были в этом и свои плюсы: мне покупали вещи, которые я не могла попросить раньше, например: новый телефон, новую игрушку, лишнюю шоколадку; также, всегда была отмазка, чтобы не пойти куда-нибудь с неприятными мне личности (я сама в шоке, что уже тогда были такие люди). Но был и существенный минус: я не могла лишний раз выйти из дома или погулять после школы без разрешения родителей, потому что если никто дома не брал трубку, то вечером меня ждала длинная лекция о вреде нахождения на холоде и тонкие намёки на моё не самое прекрасное психическое состояние, что окончательно меня добивало.
В этот раз я получила удар от почти самых близких людей – одноклассников. Вообще, мои одноклассники – типичная школота – тогда их ценностями были длинные гулянки, компьютерные стрелялки, невыполнение домашнего задания и, к великому сожалению, толстый троллинг всех подряд. Конечно, часть вышеперечисленного не была чужда и мне, к примеру, длинные прогулки или толстый троллинг, но я не считала это смыслом моей жизни, а всего лишь приятным времяпрепровождением.
Мои одноклассники толком не знали подробностей происшествия конца января. Они знали лишь то, что я после школы, побоявшись вернуться домой без шапки, пошла в лес, поймала там острый бронхит, с которым я три недели сидела дома. Они не знали всю эмоциональную подоплёку этого произошедшего. Хотя, никто кроме меня не знал мотивов такого поведения. Всего четыре человека знали, что это была попытка суицида. Естественно, меня начали троллить по поводу моей не по погоде тёплой одежды, тотального родительского контроля. Каждый день они спрашивали меня, пойду ли я играть в снежки в ту самую рощицу, где я не рассталась с жизнью только благодаря проходившей мимо женщине. Каждый раз, слыша отрицательный ответ, они кричали мне вслед: «Маменькина дочка!» - тогда это казалось крайне унизительно для меня. Я опять не знала, что им ответить, как дать отпор. Через несколько дней, правда, я уже стала придумывать потенциальные диалоги, но осуществить их мне мешали моя скромность и замкнутость.
Острословам понадобилось три недели постоянных придирок, чтобы разъярить меня. Ох, как же я тогда ненавидела каждого из них, а всё потому что тогда я не знала простой истины: «Никто не заслуживает такого сильного чувства, как ненависть». Тогда я говорила себе, насколько я их ненавидела, насколько мне их хотелось убить, насколько мне не хотелось видеть их “блядские рожи”. Но убийство сразу нескольких человек не может пройти незамеченным, не так ли? Да и опасная это затея – можно загреметь в колонию по нескольким статьям. Но самоубийство… Вот это более интересная затея, более эффектная и менее заметная, тем более можно оставить записочку, благодаря которой одноклассникам может достаться за подстрекательство. Все эти «милые» мысли долго грели мне душу.
Способ ухода из жизни мне подсказали сами одноклассники. В один прекрасный день я очень долго и усердно работала над презентацией для конкурса, потому что только я оставляю всё на самый последний день, кто же ещё? Засиделась до полуночи, если даже не дольше. Кроме того, в этот день я должна была помыть голову, а то волосы были совсем ужасные и страшные, но не получилось – я уже валилась с ног от усталости, потому что ещё не привыкла к таким нагрузкам, ставшим обыденностью сейчас.
Пришла в школу, в свой любимый класс, к своим “любимым” людям. Конечно же, ни для кого не осталось незамеченным некоторая неприглядность моего хвоста – он был просто ужасный, потому что в этот день я ещё умудрилась проспать. Для них, кажется, отличница – это некое божество, Юлий Цезарь, который должен успевать делать по сто дел за день и всегда должен выглядеть идеально. Ну что ж, это их мнение, не согласующееся с реальностью, к сожалению. Тогда я затаила на них вселенскую обиду и тут же придумала, что же надо сделать, чтобы уйти с лица Земли красиво.
Четыре дня, до воскресенья, я вынашивала свой коварный план. В день «х» я долго мучилась над предсмертной запиской. В ней были описаны все мои слёзы двух последних месяцев. Ох, сколько бумажек валялась на столе. Даже когда я решала самые сложные задания по математике, я не тратила столько нервов и времени. Оно и правильно – ведь я впервые сочиняла последнюю записку в жизни, и доселе не задумывалась об этом. Наверное, я исписала десятка два «туалетных бумажек», но всё-таки написала, наверное, что-то жутко слёзное, потому что после я выкинула все эти бумажки в отдельном чёрном пакете.
Затем я пошла в ванну. В последний раз в жизни. Спокойно прошла мимо родителей, мимо Вани, ничего не подозревавших о моих намерениях.
Набрала полную ванну кипятка, чтобы поваляться подольше. Лежала, думала, радовалась мыслям, что совсем чуть-чуть, и я больше никогда не увижу эту ванну, эту квартиру, этот дом, этот город, эту страну, эту планету. «Прекрасно», - думала я.
Через час, а может даже полтора или два, родители в шутку спросили меня, не утонула ли я х) Тут я поняла, что пора действовать. Набрала побольше воздуха, зажмурила глаза и погрузила голову как можно глубже в воду.
С этого момента я полюбила нашу неплотно закрывающуюся дверь в ванну и своих прекрасных родителей.