2100 год
Оглушительный писк отключения дрим-камеры, я просыпаюсь, по привычке стукаюсь головой о крышку, отбрасываю её в сторону и поднимаюсь с постели. Зажав глаза руками, представляю вокруг себя богатые апартаменты где-нибудь на двухсотом этаже, над всеми радиоактивными осадками и кислотными облаками, с экранированной стеной и баром, в котором лежит дорогой алкоголь и какая-нибудь лицензионная дурь. Осторожно убираю ладони от лица… Не прокатило… Мрачная, промозглая, смрадная комнатка, устланная мусором, в коей нет даже элементарной теле-станции – вот мои апартаменты, и одними воздушными замками их не изменишь.
Я встал с кровати, прошёлся по комнате, ища свои вещи - гофрированные брюки и кофту с имитацией кожаной жилетки спереди. Одевшись, подошёл к единственному окну. Всё та же окраина прогнившего в прямом и переносном смысле мегаполиса, небоскрёбы, уходящие далеко вверх прямо сквозь облака, поднимающийся с земли пар от котельных и различных подстанций переработки отбросов. Через белые клубы, можно различить силуэты снующих по улицам людей. Глупая серая масса, спешащая по своим алчным делам. Омерзительно… Центр города скрытый от взгляда за густым грязно-жёлтым смогом – там широкие улицы обрамлены дорогими магазинами, неоновыми лампами, сверкающими рекламными полотнами, там есть всё, что может существовать в этом мире. Но эта жизнь доступна не всем, лишь жалкий процент населения обитает в роскоши. Оставшийся пласт жителей находится в отрезке между низшим средним классом и бродягами, ждущими голодной смерти в канализации, подворотнях или если повезёт в бараках для бездомных. Мне же удалось расположится на дне среднего класса в крохотной берлоге на одиннадцатом этаже многоквартирного дома. Впрочем, это заслуга не моя, а моего отца, от которого мне и досталась квартира. Правда сейчас моё благосостояние, в отсутствии стабильного заработка, стремительно близится к размеру состояния обитателей тех же бараков.
Внезапно заволоченное небо прострелила яркая молния, гром которой настигнул моё жилище спустя мгновенье. Сильнейшая вспышка света одолела марево из тумана и облаков, на долю секунды раскрыв фигуры зданий, утаенных до этого от моих безоружных глаз. Силуэты внизу принялись поспешно разбегаться по домам или всяческим укрытиям. В окно застучал дождь. Намокающая бетонно-металлическая окраина города заблестела в тусклом утреннем свете. Второй разряд молнии просвистел где-то совсем близко. Одновременно с ним в моей комнате на миг загорелось освещение, заработало настенное радио, зазвучал динамик:
- Доброе утро, мистер Марк! Чем могу быть полезен? Есть пара свежих новостей, прогноз погоды…
- Не обращайся ко мне так, обращайся просто на ты, - оборвал я приевшийся баритон из радиослужбы.
- Извини, это всё заложенные в мою программу морально-этические нормы, - объяснился мой искусственный собеседник.
- Зажги что-нибудь потяжелее! Раз уж включился.
- Не проблема, - из динамика полились грубые гитарные рифы вперемешку с электроникой, позже в ритм вторглись духовые и кажется что хор, превратив интригующее начало в похабную смесь не сочетаемых звучаний. Хотя мне песня и не понравилась, но ещё пару дней крутилась в голове.
Пока гремела музыка, я заправил батарею и залил проводящую жидкость в свою искусственную правую руку. Она у меня почти с самого рождения. Настоящую я потерял… а в общем это долгая и неинтересная история. Как-нибудь в другой раз.
Нужно привести себя в порядок. Я вышёл в коридор и проследовал в ванную. Умыться мне не удалось – вода сегодня шла слишком грязная. Поправив ирокез гелем, надев серьгу и вставив в бровь небольшой пирсинг, мне как всегда представилась возможность посмотреть на себя в зеркало и покаяться за то, что слишком рано сделал татуировку на лице, хоть мастер и предупреждал: «тату с возрастом могут растянуться». Ах да, чуть не забыл, нужно принять препараты. Выпив таблетку антирада, я приготовил инъекцию анатоксина и ввёл её в сонную артерию на шее. Без этого сейчас никак, это панацея от нынешней окружающей среды и её экологии. У нищих, которые не могут позволить себе всё это продолжительность жизни составляет в лучшем случае лет тридцать. Заражённый радиацией воздух, токсичная пища и вода не дают незащищённому человеческому организму прожить дольше. Я уже не говорю о постоянных эпидемиях всё новых и новых болезней.
Хочется что-нибудь съесть. В холодильнике не оказалось ничего, кроме формы со льдом и пары тюбиков просроченной ОПМ. ОПМ – это обогащенная питательная масса, безвкусная штуковина утоляющая голод, основной способ кормиться за копейки. Военные конфликты из-за власти над заводами по производству ОПМ давно не редкость. Двенадцать с половиной миллиардов натуральными продуктами не прокормишь.
Не чувствовал вкуса еды уже больше месяца. Ощущения настоящего куска мяса во рту мне весьма не хватает. Решено – сегодня я подарю себе роскошный завтрак, и не буду думать о том, сколько денег останется на дальнейшее существование.
Пройдясь по всевозможным укромным местечкам в квартире, мною было собрано достаточно денег на порцию мясца с овощами или крупой. Хотя кого здесь обманывать, никакая это не роскошь. В детстве мама запихивала в меня такую еду силой, а её вкус с тех пор мало изменился. А ведь есть вариант, есть возможность, я бы смог вновь зажить в полный рост как когда-то, за счёт разрушения других жизней. Во время этих размышлений тело, словно само распахнуло крышку небольшого тайника в полу, и мой взгляд упал на несколько белых свёртков. Нет, я не могу продавать нелицензионные наркотики, особенно сейчас, когда страна находится в состоянии резервации вследствие войны. Всё должно закончится, я должен это пережить, ну а потом можно будет распродать оставшийся у меня товар и пожить безбедно некоторое время.
Буду держать свой путь в лавку Авдея, он продаёт мне продукты по реальным ценам, потому что мы сотрудничаем при продаже наркоты.
Заведомо зная о том, что никто не позвонит я всё же надел мобильник на ухо, натянул старый плащ, идущий до колен, обулся в ботинки на платформе, прихватил зонт и вышёл на лестничную площадку. Перед тем как выйти я остановился в дверном проёме, обернулся, обшарил квартиру взглядом с чувством, будто что-то забыл. Похоже это моё воображение, вспомню когда вернусь.