любить "клинику", пить колу со льдом и коллекционировать невзаимные влюбленности.
в смятении, как размазанные тушью сны-акварели. улицы плавятся. и как в старом фильме скольжение.
у тебя веснушки, по которым хочется загадывать желания. атлас звездного неба. звёзды, туманности, галактики, линии созвездий, радианты метеорных потоков.
когда мы лежали, смотрели в небо на портфеле и моем балахоне, безмятежность целовала в плечи. мир виделся запаянным в янтарь. хотелось сжаться до атомов, частичек воздуха, чувствуя себя хронически больным, чахоточником, беспомощным, вздрагивая от приступов кашля, размазывать на пальцах кровь. закрыть глаза и не двигаться. в янтаре прибалтики перекатываться на дне моря. бесконечно.
и я брошу этот чертов дневник, когда стану взрослым. идеальным взрослым. потому что у взрослых не должно быть пробоин и послаблений.
/это Арбат. сцена из «русалки» с актрисой из «нирваны»/
покупаем билет на пьесу по студенческому на пятницу, чтобы помочь той девочке с зажатой пятидесяткой.
можно говорить о траве и делать твои фотографии после пятиминутного спора. почувствовать твои пальцы на своих запястьях, произнести «я расстроен». люблю быть первым. иллюзия неповторимости. и очень приятно, что ты тоже любишь наблюдать за процессом, когда кто-то рисует. кроме себя и альбома с рисунками, у меня ничего нет.
терять всегда слишком страшно. я смотрел по кабельному, что когда очень больно, люди причиняют себе увечья, чтобы перетерпеть. не уверен, что поможет, но давай попробуем. ловить кайф от боли – это все чему я научился за последние два года. маниакальная нежность[?] пересчитанные выбитые ребра. но все это слишком сложно/грязно/пошло/лично. вросшееся.
обещаю, что после встречи со мной ты найдешь кого-нибудь нужного. статистика неумолима.
можно переспать с любым или сесть на наркотики. в клубе по темным улицам с джек дэниелсом. падать в коматозные сны. но гори оно все синим пламенем. потому что проще одному или влюбляться в подходящее время года, как по расписанию, чтобы чувствовать. мне слишком дорого обходятся мои проявления ранимости, обнаженной натуры.
нельзя ревновать людей, на которых у нас нет прав. нельзя отпускать людей, потому что мы считаем, что всё заканчивается плохо и что он заслуживает большего. наказываем ли мы себя или просто боимся зависимости(?) ворох влажных листьев на лице.
мы, наверное, родились в неудачниколэнде.
потому что я тебя разъэтоваю звучит безопаснее, чем я тебя люблю.
искаженное восприятие. колебался – должен ли я обнять тебя на прощание. ждет город со всеми своими нонконформистскими уличками, закорючки запятых – тебя, такую искреннюю и не похожую на остальных. а меня - внезапно опустевшая квартира. приемлемее сделать вид, что я ухожу за хлебом, а ты за шарфом и это на полчаса или может быть на час, очередь ведь и пробки. и только под конец спросить из какого ты города.
я засыпаю в электричке, на коленях у меня раскрыты верберовские танатонавты. испытывать легкое желание написать тебе смс, пока мы ещё в одном городе. что-нибудь вроде «в следующий раз трава будет мягче» или что ты зря отказалась смотреть второй сезон skins, он лучше первого, и что вербер пишет, что смерть от любви возможна.
когда я травлюсь телевизионным никотином в полночь, защемляя бронхи, ты пишешь мне «спасибо» и на ум приходят только ассоциации с одноразовой проституткой и становится по-осеннему грустно, по февральски холодно. не хватает рук, губ, шепота, заботы, тепла, каких-нибудь дурацких глупостей, возни в простынях, ощущение защищенности и нужности. мне бы отпустить себя далеко-далеко, как механизм запускания птиц по венам. но всегда возникают «но» и я остаюсь здесь.
заложены верхние дыхательные пути и легче достать револьвер, снеся полголовы, чем продолжать мучения полуудушья и просыпаться все сложнее, ведь во снах никогда не болеют.
а потом горячительный бред. температура. галлюцинации. таблетки. капли. нельзя холодную колу и лежать на земле с моим иммунитетом, просто приятно делать вещи с последствиями в ущерб себе, потому что не думать – это привилегия.
у нас отключали воду дня три назад.
и учти, я буду все отрицать, прикрываясь этой неспрогнозируемой тотальной болезнью
или
ещё
чем-то.