­ по ночам я замерзаю в комнате до дрожащих пальцев, одеваю куртку, в карманах спрятаны семечки и сигареты. это как гладить твои ключицы в темных кинотеатрах - тонкие, птичьи с тем неровным изгибом плеча - томность дышит интимно и шепчет "ближе". по вечерам не хочется жить или напротив - слишком. так, что когда предел достигнут, наступает безмятежность, мягко сдавливает плечи, и мне кажется, что ненавидеть друг друга - это все, чему мы научились. нет, иногда, когда ты делаешь это невыносимым, во мне просыпается желание кружится по кухне без занавесок, танцевать в электрических лучах сплит-систем, непременно после полуночи, чтобы в соседних домах подсмотрели этот немой эпизод. между мной и тобой нет и не может быть близости.

мои/твои мертвые умирающие ландыши мнутся. на вокзале, где я ожидаю поезд до города ветров, на телефонных линиях мой голос достигает твоего уха, волнует барабанную перепонку и обрывает все провода. ты не хочешь меня видеть. и это не укладывается ни в одно волшебство в этом городе, где снимают чувства. за 7 месяцев и 43 дня я так и не разучился тебе верить. в твои обстоятельства. в твои безразличные тени и гудки на той стороне не такой уж и большой москвы. и созерцая твоё отсутствие по вине твоих прозаических обстоятельств, я сжимаюсь внутри в тугой комок липкой грязи и стараюсь слепить что-то большее, чем раздражение.
что-то большее, чем разочарование.
приклеивать доброжелательность и говорить тебе, что я все понимаю, ничего страшного. играть во взрослого, сбивая костяшки пальцев в кровавые кальциевые палочки. и срываться в прозрачных предложениях односложностью. думай, что хочешь.
если бы я умел рисовать, я рисовал бы стекла, выбивающиеся от напряжения перегоревшие лампочки, подписывал бы твоим именем снежные пороги и запечатлевал на фотопленку.
я не помню твои губы на вкус, пухлый рот с красивыми четко очерченными губами. я не помню изгибы твоих длинных ресниц, взлетающих на моем позвоночнике. я устал и совершенно не хочу зависеть от тебя, как однажды до того дня, как ты меня бросила.

я думаю, что отдам тебе la crme fouette и половину raffaello, если мы однажды ещё встретимся. в честь погибшего несуществующего нашего волшебного вечера, который состоится в _никогда. мне хочется запомнить его как нечто более особенное
чем испорченное. потому что в мире слишком мало хорошего. особенно в моем.

Изи заворачивает меня в пакетик. Изи знает, когда придет время - она будет готова.