После окончания Второй Мировой войны доктор Элизабет Росс ухаживала за еврейскими детьми, спасенными из нацистских концентрационных лагерей. Когда она в первый раз вошла в барак, где они еще лежали, она заметила один и тот же выцарапанный на деревянных кроватях рисунок, который затем находила и в других лагерях, где страдали дети. Рисунок всегда представлял одинаковый простой сюжет: бабочку.
Сначала доктор подумала о некоем братстве, образовавшемся между избиваемыми и голодными детьми. Она решила, что дети, при помощи бабочки, нашли свой способ выразить принадлежность к группе, как некогда первые христиане сделали своим символом рыбу.
Она спрашивала многих детей о значении рисунка, но они отказывались отвечать. В конце концов семилетний мальчуган объяснил доктору смысл изображения:

«Эти бабочки похожи на нас. Мы все знаем, что наше страдающее тело – тело всего лишь промежуточное. Мы – гусеницы, и однажды наши души улетят прочь от этой грязи и боли. Рисуя бабочек, мы напоминаем об этом друг другу. Мы – бабочки. И мы скоро улетим».