И снова холодно. Холодно в метро. Иногда и вправду так бывает. Там, холодно.
Столько людей дышат, выделяя тепло, много тепла, ходят, оставляя тепло, а мне одной холодно. И на самом последнем месте, в конце вагона, я прижимаюсь к поручне и ежусь. Потому что нужно греться. А никак. Так ведь бывает, правда?
И что же я думаю в такие моменты? Я думаю, что весь мой мир похож на маленький дом посреди леса, сколоченный из гнилых, старых досок кривыми, ржавыми гвоздями. Доски – это как будто этапы моей жизни. Дом маленький, и досок совсем немного. Но они будут потом. Такие же гнилые и старые, как эти. Гвозди? На что похожи гвозди? Боже, да это же люди! Я чувствую их под своей замерзшей кожей. Это те люди, которые всегда будут ржаветь внутри. И какими бы они не были «кривыми», они родные, они здесь, они рядом.
Первый гвоздь, ты его помнишь? Он такой старый-старый. Его забили и он останется в доске навсегда. Он длинный. Очень. И самый кривой, пожалуй. Да-да. А еще у него имя есть. Такое красивое-красивое, родное-родное, самое-самое – Саша.
Как он появился, не помнит никто. Но останется он внутри навсегда. Он немного торчит, когда заходишь внутрь дома, и его хорошо видно. Он колит меня, когда во сне я прижимаюсь к стене, потому что больше не к кому прижиматься. Не хочет, наверное, чтобы я его забыла.
Иногда мне кажется, что хорошо, что он дает знать о себе. Но иногда мешает, правда. Даже слишком. Я же обещала, что не забуду. Поэтому на руке у меня навсегда останется его имя. Чтобы не забыть, что он был когда-то.
