Я прошу тебя, не уходи, останься. О чем еще мне просить тебя?
Ты ведь знаешь, я пуста. Во мне ни слова не осталось, чтобы рассказать тебе о своей любви. Что с ними – моими словами? Они стынут, примерзают к небу, щекам, зубам. Мне без них также плохо, как и без тебя. Не уходи, останься.
Останься, я заново научусь говорить для тебя, я соберу по буквам все самые прекрасные слова. Я найду рифмы к своей любви. Я расскажу тебе сотни, тысячи историй о незнакомых птицах и дождях, мертвых, безумных. Ты будешь моим государством, моим законом, моим судом. Если ты не уйдешь.
Останься. Я предлагаю тебе всю себя: всю, без остатка. Ты можешь сжечь меня или утопить в холодной грязи речной воды и смотреть на пузыри, вырывающиеся из моего рта в последнем моем крике, в мольбе: «Останься». Можешь морить меня голодом, обжигать меня кислотой, пусть я вся покроюсь язвами и нарывами – ты только останься.
Не уходи, земля разверзнется, восстанет Легион, из недр планеты вытечет, высочится жидкое жаркое ядро. Столбы едкого дыма будут подниматься от поверхности разломов литосферных плит, будут гореть кладбища, и братские могилы, и брошенные в лесу покойники, и утопленники в тихих водах рек.
(Вспухшие открытые рты всплывших мертвецов издерлись стонами, детки, объятые пламенем, зовут матерей с горящими волосами, а над ними красное небо, все в черных полосах, и парящий пепел)
Без тебя я нема и слепа. Не уходи, не уходи или разреши мне всюду ходить за тобой – быть тенью твоей тени, тенью твоей руки, тенью твоей собаки.
Не оставляй меня.