naastyaaa:

Чёрный лебедь

Мы все знаем историю. Невинная девушка, нежная и милая, заключенная в тело лебедя. Она мечтает о свободе, но только настоящая любовь может разрушить чары.

potter:

Анджелина Джоли и Брэд Питт ищут няню. Зарплата 20 тысяч долларов в месяц.

burberrry: (via)

Взросление - это не лишение девственности, клубы, курение, наркотики и

понты. Это когда понимаешь что материться не красиво, да и ходить

пьяной тоже как то не айс. И ты пьешь сок, а не пиво, потому что тебе

действительно вкуснее сок.

Есть люди, с которыми нельзя так, как со всеми остальными.

Однажды, наше завтра просто не наступит.

27.02.2011

Летний день заметно убывает.

Августовский ветер губы сушит.

Мелких чувств на свете не бывает.

Мелкими бывают только души.

ты спрашиваешь, почему она опять такая грустная… скажи, а что ты делаешь для того, чтоб она не грустила? когда ты вообще в последний раз делал что - нибудь для нее? что-нибудь безумное такое, но такое милое. когда ты последний раз дарил ей любимые конфеты? ты хоть помнишь, как они называются-то, не? а цветы? праздники не в счет, даже не думай. а сколько раз за последнюю неделю ты ей позвонил просто так, чтоб сказать, что любишь и что рад, что она с тобой? вспомнить можешь? хотя бы за последний месяц? вряд ли. А хоть раз ты спрашивал, что ей снилось? ну да, это же бред.не важно. а знаешь, ее подружкам под окнами пишут "С добрым утром, солнышко" и пишут стихи. а она сама надувает шарики и рисует забавные картинки, подписывая "Для тебя". она постоянно делает что-то, чтоб ты знал, что ты дорог и нужен. а что ты делаешь? не звонишь, редко пишешь и постоянно занят? срываешься на нее и орешь? а какого цвета её глаза, помнишь? редко говоришь что-то приятное и самая твоя частая фраза "Я тебя тоже"? ну да. скажи, а ты не боишься, что она и впрямь может подумать, что тебе не нужна? и ее не станет больше, а что ты будешь делать без нее? подумай и следущий раз, покупая сигареты, может быть, все таки купишь ей шоколадку? будет приятно. и она сразу улыбаться чаще начнет.

Вроде бы простые ссоры, которые не перерастают ни во что, вскоре остаются только воспоминаниями и, может, осадком в душе…

Вы миритесь, говорите друг другу, что больше не повторится этих глупых, да что там глупых, тупых обид. Но нет, всё по новой… Ссоры, мат, слёзы…? И уже кажется, всё зашло слишком далеко, и вам не вернуть те счастливые мгновения, которые вы провели вместе, все они уже кажутся притворством… Не было никакой дружбы, не было никакой любви, не было и нет уважения. Неужели? Просто кто-то любит выставлять на показ свой чертовски испорченный и избалованный характер. Ведь это так приятно, чувствуется насыщение, удовлетворение. (Но лет через 5 это пройдёт, просто привычка, от которой хрен избавишься. Но в один прекрасный день захочешь всё исправить, но будет уже поздно. Не сможешь преодолеть себя… Сила воли - её уже нет… ;).

Но вот вы снова миритесь, и притворством уже кажется то время, которое вы были в ссоре… И вот вы сидите и перебираете все ваши ссоры, примирения, раскладываете всё по полочкам. Ходите под ручку, понимаете друг друга с полуслова…без слов… Прохожие, глядя на вас, любуются, восхищаются. Кажется этих друзей не разлить водой. Этих друзей ничто не разлучит. Копаетесь в прошлом, норовите заглянуть в будущее, но застреваете в настоящем. Вместе сидите, наслаждаясь моментами вместе.

Но вдруг устаёте друг от друга. Уже противно слышать голос, видеть гримасы. Вы знать не хотите друг друга. И снова из-за какой-то фигни ссоры, мат, слёзы.

Ну да, это волне естественно, например, как круговорот воды.

Я не ревнивая. Я просто не люблю когда моё чужими руками трогают!!!

prosto-max:

Black Swan.

Даррен Аронофски заставляет зрителей вздрагивать, напрягаться и ни на секунду не отводить взгляд от экрана, для того чтобы в финале испытать грандиозные ощущения величия человеческого стремления к прекрасному, что бы каждый из зрителей под этим ни подразумевал. В "Черном Лебеде" сразу прослеживается именно режиссерская работа. Все по кадрам, четкая детализация, планы меняются непрерывно: то резко, то, как в замедленной съемке. Монтаж, свет, музыка, игра актеров, сюжет — все это у Даррена получилось как всегда очень оригинально, вызывающе и откровенно. В совокупности — все цепляет зрителя.

Лучшая женская роль.

Тут нет сомнениям, кто должен получить "эту роль". Кроме Натали, я никого не рассматриваю. У героини Портман были изначально расшатаны нервы. Она хотела быть лучшей, делать каждое движение идеально, достичь совершенства. У нее была мечта — стать королевой лебедей, но природная робость и застенчивость мешали ей по-настоящему раскрыться. Натали настолько раскрыла свой образ своей героини, что я до сих пор под большим впечатлением. Я бы сказал, что без её участия, фильм не был таким эмоциональным.

Лучший режиссер.

Даррен Аронофски (Чёрный лебедь) - он же режиссер незабываемого "Реквием по мечте".

Я не любила молодежь. Мне куда больше нравились приятели отца, сорокалетние мужчины, которые обращались ко мне с умиленной галантностью, в их обхождении сквозила нежность одновременно отца и любовника.

Всю свою жизнь она могла охарактеризовать двумя словами – бывает и нормально.

Ранее утро…8 марта. Будильник зазвенел, и даже не успев, как следует

начать свою песню, умолк под натиском моего пальца. Почти в темноте

оделся, тихо прикрыв входную дверь, направился к базару. Чуть стало

светать.

Я бы не сказал, что погода была весенней. Ледяной ветер так и норовил

забраться под куртку. Подняв воротник и опустив в него как можно ниже

голову, я приближался к базару. Я еще за неделю до этого решил, ни каких

роз, только весенние цветы…праздник же весенний.

Я подошел к базару. Перед входом, стояла огромная корзина с очень

красивыми весенними цветами. Это были Мимозы. Я подошел, да цветы

действительно красивы.

— А кто продавец, спросил я, пряча руки в карманы. Только сейчас, я

почувствовал, какой ледяной ветер.

— А ты сынок подожди, она отошла не на долго, щас вернется, сказала

тетка, торговавшая по соседству саленными огурцами.

Я стал в сторонке, закурил и даже начал чуть улыбаться, когда

представил, как обрадуются мои женщины, дочка и жена.

Напротив меня стоял старик.

Сейчас я не могу сказать, что именно, но в его облике меня что-то

привлекло.

Старотипный плащ, фасона 1965 года, на нем не было места, которое было

бы не зашито. Но этот заштопанный и перештопанный плащ был чистым.

Брюки, такие же старые, но до безумия наутюженные. Ботинки, начищены до

зеркального блеска, но это не могло скрыть их возраста. Один ботинок,

был перевязан проволокой. Я так понял, что подошва на нем просто

отвалилась. Из- под плаща, была видна старая почти ветхая рубашка, но и

она была чистой и наутюженной. Лицо, его лицо было обычным лицом старого

человека, вот только во взгляде, было что непреклонное и гордое, не

смотря ни на что.

Сегодня был праздник, и я уже понял, что дед не мог быть не бритым в такой день. На его лице было с десяток порезов, некоторые из них были заклеены кусочками газеты. Деда трусило от холода, его руки были синего цвета… его очень трусило, но она стоял на ветру и ждал.

Какой-то не хороший комок подкатил к моему горлу. Я начал замерзать, а продавщицы все не было. Я продолжал рассматривать деда. По многим мелочам я догадался, что дед не алкаш, он просто старый измученный бедностью и старостью человек. И еще я просто явно почувствовал, что дед стесняется теперешнего своего положения за чертой бедности.

К корзине подошла продавщица.

Дед робким шагом двинулся к ней. Я то же подошел к ней. Дед подошел к продавщице, я остался чуть позади него.

— Хозяюшка….милая, а сколько стоит одна веточка Мимозы, - дрожащими от холода губами спросил дед.

— Так, а ну вали от сюдава алкаш, попрошайничать надумал, давай вали, а то… прорычала продавщица на деда.

— Хозяюшка, я не алкаш, да и не пью я вообще, мне бы одну веточку… сколько она стоит?- тихо спросил дед.

Я стоял позади него и чуть с боку. Я увидел, как у деда в глазах стояли слезы…

— Одна, да буду с тобой возиться, алкашня, давай вали от сюдава, - рыкнула продавщица.

— Хозяюшка, ты просто скажи, сколько стоит, а не кричи на меня, -так же тихо сказал дед.

— Ладно, для тебя, алкаш, 5 рублей ветка, - с какой-то ухмылкой сказала продавщица. На ее лице проступила ехидная улыбка.

Дед вытащил дрожащую руку из кармана, на его ладони лежало, три бумажки по рублю.

— Хозяюшка, у меня есть три рубля, может найдешь для меня веточку на три рубля, - как-то очень тихо спросил дед.

Я видел его глаза. До сих пор, я ни когда не видел столько тоски и боли в глазах мужчины. Деда трусило от холода как лист бумаги на ветру.

— На три тебе найти, алкаш, га га га, щас я тебе найду, - уже прогорлопанила продавщица.

Она нагнулась к корзине, долго в ней ковырялась…

— На держи, алкаш, беги к своей алкашке, дари га га га га, - дико захохотала эта дура.

В синей от холода руке деда я увидел ветку Мимозы, она была сломана посередине.

Дед пытался второй рукой придать этой ветке божеский вид, но она, не желая слушать его, ломалась пополам, и цветы смотрели в землю… На руку деда упала слеза… Дед стоял и держал в руке поломанный цветок и плакал.

— Слышишь ты, сука, что же ты, *****, делаешь? – начал я, пытаясь сохранить остатки спокойствия и не заехать продавщице в голову кулаком.

Видимо, в моих глазах было что-то такое, что продавщица как-то побледнела и даже уменьшилась в росте. Она просто смотрела на меня как мышь на удава и молчала.

— Дед, а ну, подожди, - сказал я, взяв деда за руку.

— Ты, курица тупая, сколько стоит твоё ведро, отвечай быстро и внятно, что бы я не напрягал слух, - еле слышно, но очень понятно прошипел я.

— Э… а… ну… я не знаю, - промямлила продавщица

— Я последний раз у тебя спрашиваю, сколько стоит ведро!?

— Наверное, 500 рублей, - сказала продавщица.

Все это время дед непонимающе смотрел то на меня, то на продавщицу.

Я кинул под ноги продавщице купюру, вытащил цветы и протянул их деду.

— На, отец, бери, и иди поздравляй свою жену, - сказал я.

Слёзы, одна за другой, покатились по морщинистым щекам деда. Он мотал головой и плакал, просто молча плакал…

У меня у самого слёзы стояли в глазах.

Дед мотал головой в знак отказа, и второй рукой прикрывал свою поломанную ветку.

— Хорошо, отец, пошли вместе, - сказал я и взял деда под руку.

Я нёс цветы, дед свою поломанную ветку, мы шли молча.

По дороге я потянул деда в гастроном.

Я купил торт, и бутылку красного вина.

И тут я вспомнил, что я не купил себе цветы.

— Отец, послушай меня внимательно. У меня есть деньги, для меня не сыграют роль эти 500 рублей, а тебе с поломанной веткой идти к жене негоже, сегодня же восьмое марта, бери цветы, вино и торт и иди к ней, поздравляй.

У деда хлынули слёзы… Они текли по его щекам и падали на плащ, у него задрожали губы.

Больше я на это смотреть не мог, у меня у самого слёзы стояли в глазах.

Я буквально силой впихнул деду в руки цветы, торт и вино, развернулся, и, вытирая глаза, сделал шаг к выходу.

— Мы… мы… 45 лет вместе… Она заболела… Я не мог её оставить сегодня без подарка, - тихо сказал дед, спасибо тебе…

Я бежал, даже не понимая, куда бегу. Слёзы сами текли из моих глаз…

Единственное, что я решила, и горячо поздравляю себя с этим, – делать то, что мне хочется – творить праздник… Что всегда увлекало меня – это сжечь свою жизнь, пропить ее, забыться. Мне так нравилась вся эта ничтожная, ничего не стоящая игра в наше убогое, гнусное и жестокое время, которое, по счастливой случайности, с чем я его и поздравляю, помогло мне все-таки этого избежать.