Это просто Вьюи блог

Пасмурно в душе и за душою…
Как-то неуютно и темно…
В унисон сентябрь молчал со мною,
Будто мы из старого кино…

Листья, неподвижною колодой,
Под ногами вянут и хрустят…
Мне тепло в любое время года,
Если друг моей улыбке рад…

Только нету друга и подруги
Рядом, и тоскливо мне до слёз…
Кажется, вдали рыдают вьюги,
Просят, чтобы ветер их принёс…

Скоро лучик солнца нарисует
На окне холодное «Увы…»
И зима морозом околдует,
Снегом укрывая плед листвы…

А пока за окнами печально
Тучи собираются в одну.
Чтобы охранять, как-будто тайну,
В небе, сероглазую луну…

Осени печаль свою открою,
А она откроет мне секрет:
Пасмурно в душе и за душою,
Если там, внутри надежды нет…

Ирина Самарина-Лабиринт

Она жила…Летала по немножку,
Пила глинтвейн, смеялась невпопад…
На небе рисовала осторожно
Осенний дождь, но чаще снегопад…
Бывало злилась, обжигая руки,
Пытаясь удержать в них звездный свет…
Всегда грустила…И скорей от скуки
Следила за движеньями комет…
С кошачьей грацией ходила в магазины,
С азартом обустраивала дом…
И все таки…она всегда грустила….
Всегда грустила, думая о нем….
Его искала в каждом человеке…
Его звала одна в ночной тиши…
Она жила….но в этом шумном веке,
Была лишь половинкою души…

автор неизвестен

Я люблю его, слышишь? До нервной дрожи,
не гадая, похожи иль не похожи,
просто если он рядом - скользит по коже
вьюга сотней маленьких светлячков.
И легонько колются, и щекочут,
им не важно, что в датах поставлен прочерк.
Он из сердца никак уходить не хочет,
хоть давно ни дверей, ни дверных замков.
Он навечно внутри раскаленной спицей -
невозможно забыть, можно лишь забыться,
на секунду его отпустить, смириться…
И почувствовать страшную пустоту.
И как будто становишься меньше ростом,
очень хочешь сбежать на далекий остров…
Ну а ты отпускаешь его так просто -
и опять возвращаешь мою мечту.

Ты прости, но на вас я смотреть не в силах.
Будто слышу вопрос: "Где тебя носило?
Не об этом ли, глупая, ты просила?
Что ж теперь ты так хочешь его обнять? "
И когда-нибудь… Будет случайной встреча,
длинным путь и чертовски холодным вечер….
Он опять приобнимет меня за плечи.

И за это ты тоже прости меня.

Анна Кулик

Она, наверно, плакала от боли,
Не раз, не два, забыв про силу воли…
Диагноз свой, узнав, не удивилась…
Она давно смиряться научилась…

Всё как у всех… Дела, семья, заботы…
Улыбка каплю грустная на фото.
Усталость, передышки и проблемы…
Она была такая, как и все мы…

Но лишь одно отличие имела…
Её болезнь съедала душу с телом…
Она её почти не замечала,
Ведь знала, не начнётся жизнь сначала…

Она смирилась с мыслью, что однажды
Останется лишь памятью бумажной
На вырезках газет и на портретах,
И в цифровом формате интернета…

За приступом приходит облегченье…
Она ценила каждое мгновенье…
Всю жизнь семье и близким посвятила…
Она людей прощала и любила…

А иногда холодными ночами
Она рыдала жгучими слезами,
Что не с кем ей бедою поделиться…
Больней – от равнодушия на лицах…

Болезнь, как зверь, голодный нападала,
Насытившись, на время отступала…
Она терпела боль, куда ей деться?
Разбить родным она не смела сердце…

И вот однажды, пережив волненье,
Не дописав своё стихотворенье,
Она ушла так тихо и не слышно…
Она всегда себя считала лишней…

Порою равнодушие людское
Течёт неудержимою рекою…
В руке зажат листок, а в нём лишь строчка:
«За всё благодарю… Люблю…» И точка.

© Copyright: Ирина Самарина-Лабиринт, 2012

Человек, я, правда, не со зла!
Мой язык, порою, явно лишний.
Я чуть-чуть упрямее осла.
Наградил характером Всевышний.

Человек, я знаю: ты – святой,
У тебя в глазах не гнев, а нежность.
Мне бы закричать вослед: «постой!»,
Но изображаю безмятежность.

Человек, я, правда, не со зла!
Просто, как никто другой, умею
Тех, к кому душою приросла,
Уколоть словами побольнее.

Ты уйдешь за две, за три версты…
Но вернешься. Издавна так вышло:
Необыкновенные, как ты,
Любят, почему-то, никудышных.

«Теряя лучшее украшение —
Еще любимую вами женщину,
Терпите гордо свое крушение!
Вы джентльмен или деревенщина?

Она не жертва для приношения,
Не обещала и не обещана.
Любовь уходит без разрешения…»
P.S. Простите.
Чужая женщина.

У совершенства — падшая душа
И самое бесформенное тело.
Насколько для кого-то хороша,
Настолько же кого-то не задела…

И нет у безупречности лица,
Размыты очертания фигуры.
Поэтому так дорого творцам
Обходятся любимые скульптуры.

У совершенства – грустные глаза,
Молящие, как будто, о покое.
Оно бы и хотело рассказать…
Но знать не знает, что оно такое.

Я образно рисую идеал,
Но вот нечеловеческая сила:
Никто под идеал не подпадал
Из тех, кого действительно любила.

— А ты — ничего, — говорит. Хоть плач.
Еще по плечу бы похлопал, что ли…
Ударилось сердце о грудь, как мяч,
Который он здорово отфутболил.

Он в сердце прописан. А вот в мой дом
Приходит нечасто, хотя соседи…
Но если приходит, то в горле ком
Встает в задушевной такой беседе.

Уходит. Наивному невдомек,
Что после заною, свернусь креветкой.
Наверное, это такой порок:
Для необходимого быть жилеткой.

— А ты – ничего, говорит. — Гарант
Лечения самых неизлечимых.

А я – ничего… У меня талант
Быть другом для всех горячо любимых.

взяв микрофон и сдерживая смех,
я вскрикнул, уподобившись мерзавцу:
— а эту женщину любил я меньше всех!
и указал на брошенную пальцем.

она стояла посреди толпы:
толпа смеялась, потирая руки!
я видел, как меняются черты
ее лица от поглотившей скуки.

я наблюдал спокойный, добрый взгляд;
в ее глазах блуждало безразличие
к безумцам, что кусают и шипят —
… я меньшился от этого величия.

ушла она под угасавший смех
больной толпы. а я стоял и мялся;

ведь эту женщину любил я больше всех.
но по сей день ей в этом не признался!

Я научилась быть такой же, как мужчины.
Сказать, что позвоню и не звонить.
Исчезнуть просто так и без причины,
Ведь я свободна и умею не любить…
Я научилась быть такой же, как мужчины.
Стремясь на волю, вырываюсь я из рук.
Всё потому, что они сами, без причины,
Из ангелов земных - выращивают сук.

Пусть сердце не тикает, как часы,
Но радует то, что, хотя бы, есть.
А я пририсовываю усы
К твоим фотографиям. Вроде, месть…

За то, что ты самый не рядовой
И самый изысканный мой фетиш.
Клянусь тебе собственной головой,
Что ты в ней, когда-нибудь, отболишь.

Провалами в памяти обживусь,
Ты будешь, пожалуй, одним из них.
Я выйду сухой из любви, как гусь,
Ты выйдешь одной из печальных книг.

И сердце затикает, как часы,
Которые заново заведут.

А я пририсовываю усы,
Да только тебе и они идут…

Просто ни черта не получается
Выбросить Тебя из головы.
Мне сейчас неистово скучается,
А Тебе?
Простите.
Как там Вы?

Прошлое приходит, раздевается,
Помнится в подробностях таких,
От которых редкая проказница
В пол глаза опустит в тот же миг.

Просто я боюсь своей агрессии
К тем, кто на меня положит глаз.
Мне нужны телесные репрессии
Только от Тебя.
Простите.
Вас.

Просто глубоко на подсознании
Все-таки не раз употребя:
Мне без Вас легко на расстоянии,
Но предельно сложно без Тебя.

А у свободы особый вкус,
С приятной ноткой авантюризма.
Я одиночества не боюсь,
Хотя и ходит за мной, как призрак.

Бывает, гору берет тоска,
Бросает снова в чужие сети…
Но пальцем крутится у виска:
Зачем нужны тебе те и эти?

А у свободы особый нрав,
Ее не любят, ее боятся.
Чем больше я получаю прав,
Тем меньше хочется подчиняться.

Так много было вокруг чужих,
Которых связывала с судьбою.

Я одинокий счастливый псих,
Ведомый только самим собою.

Как подачки с барского плеча,
Редкие твои ко мне приходы.
Больше их не будет, не скучай.
Гордость, понимаешь, от природы.

Ноги под собою волоча,
Почему-то, радуюсь уходу.
С моего не барского плеча
Я преподношу тебе свободу.

Для тебя я — трус и дезертир.
Вне пространства, времени и моды.
Просто ты не понял взгляд на мир,
Детский, но уже – седобородый.

Просто ты меня не ощутил.
Сердце стало негостеприимным.
Если не мила, то ты — не мил.
Я до неприличия взаимна.

Спасибо, голова, что ты – дурдом,
В котором я живу и мне не скучно.
Ты постоянно думаешь о том,
Что, лучше бы, забыть благополучно.

Что, выучив ход действий – на зубок
Ты никогда не действуешь по плану
За то, что каждый жизненный урок
Тебе не впрок. Скорей – по барабану.

Спасибо, голова, что не даешь
Смириться мне со всем происходящим.
Что можешь отличить от правды ложь,
И мнимое не спутать с настоящим.

Спасибо, голова, что ты – мой друг,
Мой враг, когда, как глупая тетеря.
Ты все еще пустая, как бамбук,
Но почему-то я в тебя так верю!