забудь и выкини.

нельзя жить так, как живу я.

мне тошно и душно в этом городе. я вдыхаю и не могу выдохнуть. хотя это мой дом. теоритически.

в Германии мне жутко одиноко, хотя я провожу там минимум 9 месяцев в году.

и только в cnoic glas мне хорошо. самое далекое и самое "не мое" место оказалось самым теплым и приятным. эти люди, которые знают меня от силы год-два, любят меня, как своего, ждут и заботятся. все они, по сути, чужие друг другу, живут в этом утопическом мире всеобщей любви, заботы и уважения.

наверное, когда-нибудь я брошу эту чертову урбаническую цивилизацию и уеду туда.

в этот почти хиппарский мир.

Я бежал. Бежал позорно, как крыса с корабля.

В Петрограде оставалась моя семья, которая в любой момент могла пострадать. Я не мог защитить даже их.

В тот час, когда я оказался в поезде, я потерял все. Я понимал, что красные не пощадят ни мою мать, ни моих малолетних братьев. Брата и отца они просто расстреляли в переулке и ограбили, не побрезговав взять даже платок Алексея.

Мне 22 года. Я в Париже. Зима 1919 года. Я снимаю маленькую темную квартирку на Жорж Берже, которая больше подойдет для жизни крыс, чем для живого человека. Идеальное жилье для меня. Днем я работаю официантом в ресторане у мсье Деваж, по вечерам занимаюсь переводами.

Иногда мне кажется, что это просто ночной кошмар. Вот-вот я открою глаза и увижу свою комнату. Из открытого окна будут доноситься крики братьев, звонкий смех матери и хриплый голос отца. Ко мне зайдет Тата и, по-девичьи покраснев, позовет на завтрак.

За столом отец, как обычно, будет читать газету, иногда зачитывая строки матери. Она будет пить чай с молоком и обсуждать с отцом последние новости. За мной спустится Алексей, в своем щегольском костюме, задорно улыбнется Маше, клюнет в щеку мать и всю трапезу без остановки будет рассказывать о прекрасной девушке, которую он встретил на вечере у Михаила, и с тех пор не может спать и есть, потому что все его мысли занимает только этот ясноокий ангел…

Уже который год я не могу открыть глаза. Тяжело думать о том, что я больше никогда не увижу отца, похожего на большого медведя со своей густой бородой и хриплым голосом, не почувствую тепло маминых рук и ее цветочный запах французского парфюма, не буду читать сказки Пушкина Густаву и Владимиру, не буду слушать истории Алексея о его страстной любви к очередной прекрасной особе. Меня никогда не разбудит Тата, я никогда не буду на вечере у Михаила и меня никогда не будет любить юная Елена.

Я сейчас в Париже. Больше никого нет. Все мертвы.

Мне тошно слышать новости из России. Белая армия обречена на разгром, большевики победят в этой кровавой войне. Те, кто это уже осознал, бегут. Как я, как крысы. Некоторые остались в Петрограде, не в силах бросить родину. Иногда я задумываюсь вернуться, но мне некуда возвращаться. Я не в силах предать идеалы моей семьи. Я не склоню голову новой власти, убийце моей семьи.

Иногда до меня доходят слухи, что Иван и Петр присоединились к красным. Дворяне, интеллигенция воюют вместе с кухарками и рабочими. Это позор на наш род.

А я не лучше их. Граф разносит кофе французским буржуа. Было бы лучше, если бы я погиб и навсегда заснул. Нет сил просыпаться каждый день в этом мраке.

когда я думаю, мое дыхание срывается. и срывается оно всегда, потому что думаю я всегда.

жаль, что на экзамене нельзя слушать музыку. видимо, она является дополнительным допингом для мозга, поэтому нехорошо будет её слушать во время экзамена. ну и ладно. я "сорву" дыхание и без музыки начну думать.

кажется, что все идет навстречу мне. и погода хорошая, и много лиц вокруг знакомых, и счастливый билет в автобусе. я уверен, что все получится.

пророчат 90 баллов. спасибо, сладкие.