Обнимемся?

— Лисёнок, — сказал лисёнок лисёнку, — ты помни, пожалуйста, что если тебе тяжело, плохо, грустно, страшно, если ты устал — ты просто протяни лапу. И я протяну тебе свою, где бы ты ни был, даже если там — другие звёзды или все ходят на головах. Потому что печаль одного лисёнка, разделенная на двух лисят — это ведь совсем не страшно. А когда тебя держит за лапу другая лапа — какая разница, что там ещё есть в мире?

Я помню рваное кружево неба в 4:20.

Помню, как музыка медленно уши мои ласкала.

Помню, хотелось смеяться и улыбаться,

И этого неба мне показалось чертовски мало.

Я знаю холод луны в полуночной дымке,

Знаю, как от одиночества воет гитара ночью,

Знаю закат, он - истовый невидимка,

И непонятно сначала, чего он хочет.

Я видела небо, что пламенем полыхало,

Видела, звёзды свинцом пробивают тучи,

Видела, солнце тонет в закате кроваво-алом,

Просит, чтобы луна людей-ребятишек не мучила.

Сейчас я снова сижу на балконе в 4:20,

Пью чай без сахара, глядя на небо звёздное,

Оно всегда заставляет меня убеждаться,

Что жизнь - штука красивая, строгая и серьёзная.

Зачем кричать, когда никто не слышит, о чём мы говорим?

Прежде чем я сделала этот первый порез, прежде чем я начала вредить своему телу, я думала что буду в состоянии управлять собой. Но с каждым порезом, я чувствовала, что моя боль уходила и я нашла кровь странно привлекательной.

моя жизнь - пустая трата времени. Ну если жизнь - пустая трата времени, то почему бы и не умереть ? Чувак, всё это
Это просто иллюзия значимости
Это всё зря
Нас, маленьких и никомуненужных идиотов - восьмой миллиард пошёл
Мы никому не нужны
Каждый заменим
И все мы не играем никакой роли
Только всё портим.
помни меня как фрика и придурка.

Находясь в одинокой и душной комнате,
До изнеможения
Рефлексирую.
Размышления ведь ты никак не выведешь,
Ни таблетками,
Ни эликсирами.
Вот и приходится создавать это грязное
И никому не нужное
Творчество.
Хотя, называть это столь уж громко
Мне как-то совсем
Не хочется.
Я пытаюсь писать, я пытаюсь, правда
О том, что всегда
Внутри.
Но как писать, если там так пусто,
И комната,
Три на три.
Там сидит одна кошка, и старый
Пёс, что когда-то
Кого-то ждал.
Но к нему, увы, никто не пришёл,
И пёс старый
Ждать устал.
Теперь он молчит и глядит вперёд,
Понуро считая
Года.
А кошка слушает, как из крана
Протекает по капле
Вода.
В комнате, в общем, живёт студент,
Вечно голодный
До мук.
Вот и живёт он от случая к случаю,
Ожидая рук
И разлук.
Этот студент вечно носит с собой
Блокнот, и за ухом
Ручку синюю.
Не спит до трёх, всё время пьёт кофе,
По-моему, крепкий
Сильно.
В комнате этой всегда бардак,
Будто бы
Ураган и град.
Студенту на это, увы, плевать,
Он, по сути,
Этому рад.
Ему так комфортно, спокойно жить,
Соседей совсем
И нет.
Еда, книги музыка, ол-н-клюзив,
Быстрый, беспроводной
Интернет.
Но когда в этой комнате будет порядок,
Может быть,
И такое случится.
Я узнаю это только тогда, когда
Студент этот
Переселится.
Тогда моя рефлексия вечная
Наконец-таки
Прекратится.
А пока, остаётся только мечтать,
Как буду я
Веселиться.

Люблю эту жизнь, вот только так, как Кобейн полюбил свою.
И если увижу рядом с собой ружьё, то, в честь твою, немедля себя убью.
Пытаюсь увидеть свет,, чтобы оставить нечёткий и грубый след
На мятой бумаге ручкой, но, чёрт его подери, мне кажется, я ослеп.

Я был бы совсем никем, кто укутан в рубашку в клетку,
Если б, как мотылёк, не угодил бы твою же паучью сетку,
Я не сказал бы, что где-то внутри у меня огонёк погас,
Но никогда не смогу я увидеть смысл в отражении чьих-то глаз.

Я сошёл с ума, а это - минимальное.
Остаются мёртвые и серые амбиции,
И хотел бы написать здесь что-то гениальное,
Вроде "фикция". Не помню, что есть фикция.
Наши жизни - всего лишь фарс,
Оседают пеплом в душах слова-окурки.
Оставив за спинами уголь остывший бунтарств,
Прямым рейсом из ниоткуда спешат полудурки.
Опадая на дно холодных хрустальных глаз,
Наша память растает в пустой черепной коробке,
И настолько больно собрать этот сломанный мир-пазл,
Когда части его давно полетели в топку.

Когда первый раз встречаешь человека, никогда не знаешь, сколько он пробудет в твоей жизни.Люди приходят и уходят, пьют с тобой кофе, смотрят с тобой кино, прогуливаются по бульвару, смеются, восхищаются, любят, причиняют боль, лгут.

И как бы больно мне не было, когда-то я сяду, закрою глаза и прощу их за всё. (с)

Сегодня вечером я понял одну вещь, глядя на холодное остриё ножа, лежащего возле моей левой руки. На ней, к слову, располагаются шрамы от постоянных сражений с собой, в которых я одержал победу.
Иронично, что именно этим чёртовым вечером я понял одну вещь. Люди настолько ничтожны и на на что не влияют, даже не пытаются (не берём в расчёт вышестоящих), что хотят хоть что-то контролировать.
И я хочу.
Когда я брал лезвие в руки, складывалось ощущение, что я могу контролировать пускай не свою жизнь, но свою смерть. Что могу убить себя прямо сейчас. Что смерть под моим контролем.
Одно замечание. С чего я тогда считал, что моя смерть будет иметь значение в масштабе человечества ?
Чёртов нож.

Меня всегда берёт перспектива обучения, атмосфера (а кого нет?) и просто.. не знаю. По-моему, люди чувствуют то место, где им хорошо. Ну, не то, чтобы люди. Душа. А вообще, если встретишь человека, который скажет, что его не привлекает атмосфера каких-либо городов, можешь абсолютно справедливо назвать его подлым лжецом либо же мертвецом, а затем ударить его кожаной (кож.зам., конечно, мы ведь любим животных) перчаткой прямо по красной щеке.