В этом блоге не будет ни моего настроения, ни распорядка дня. Всё, что написано здесь - моё отношение к жизни и миру, коллекция моих "ИМХО": мои стихи, мысли, интересности, найденные мной.
Кому совсем нечего делать, вот тут с большим удовольствием стану вашим собеседником http://vkontakte.ru/evil__spirit
Английский пот или английская потливая горячка — инфекционная болезнь неясного генеза с очень высоким уровнем смертности, несколько раз посещавшая Европу (прежде всего тюдоровскую Англию) между 1485 и 1551 годами.
«Английский пот» имел, скорее всего, неанглийское происхождение и пришёл в Англию вместе с династией Тюдоров. В августе 1485 года живший в Бретани Генрих Тюдор, граф Ричмонд высадился в Уэльсе, победил в битве при Босворте Ричарда III, вступил вЛондон и стал королём Генрихом VII. За его войском, состоявшим в основном из французских и бретонских наёмников, по пятам шла болезнь.
За две недели между высадкой Генриха 7 августа и битвой при Босворте 22 августа она уже успела проявиться. В Лондоне за месяц (сентябрь — октябрь) от неё умерло несколько тысяч человек. Затем эпидемия утихла. Народ воспринимал её как дурное предзнаменование для Генриха VII: «ему суждено править в муках, знамением тому была потливая болезнь в начале его правления»
В 1507 и в 1517 годах болезнь вспыхивала вновь по всей стране: в университетских Оксфорде и Кембридже умерла половина населения. Около этого времени английский пот проникает и на континент, в Кале (тогда ещё английское владение) и Антверпен, но пока это были только локальные вспышки.
В мае 1528 года болезнь явилась в Лондоне в четвёртый раз и свирепствовала по всей стране; сам Генрих VIII был вынужден распустить двор и покинуть столицу, часто меняя резиденцию. На сей раз болезнь серьёзно перекинулась на континент, появившись сначала в Гамбурге, затем на юг дошла до Швейцарии, а через всю Священную Римскую империю на восток в Польшу, Великое княжество Литовское и Великое княжество Московское (Новгород), а на север в Норвегию и Швецию. Обычно везде эпидемия продолжалась не больше двух недель. Франция и Италия остались незатронутыми ею. К концу года она исчезла везде, кроме востока Швейцарии, где держалась до следующего года.
Последняя вспышка произошла в Англии в 1551 году. Известный врач Джон Киз (латинизировавший свою фамилию Keys как Caius — Гай) как свидетель описал её в особой книге: A Boke or Counseill Against the Disease Commonly Called the Sweate, or Sweatyng Sicknesse.
В XVIII—XIX вв. во Франции появлялась подобная болезнь, известная как «пикардийский пот», но это была всё же иная болезнь, поскольку, в отличие от английского пота, сопровождалась сыпью.
Болезнь начиналась с жёсткого озноба, головокружения и головной боли, а также сильных болей в шее, плечах и конечностях. После трёх часов этой стадии начиналась горячка и сильнейший пот, жажда, учащение пульса, бред, боль в сердце. Никаких высыпаний на коже при этом не было. Характерным признаком болезни была сильная сонливость, часто предшествовавшая наступлению смерти после измождающего пота: считалось, что если человеку дать уснуть, то он уже не проснётся.
Однажды переболев потливой горячкой, человек не вырабатывал иммунитета и мог умереть от следующего приступа.
Причины «английского пота» остаются загадочными.
Фрэнсис Бэкон в «Истории правления Генриха VII» описывает болезнь так:
Около этого времени осенью, в конце сентября, в Лондоне и других частях королевства распространилась эпидемия болезни дотоле неизвестной, которую по её проявлениям назвали «потливым недугом». Болезнь эта была скоротечной как в каждом отдельном случае заболевания, так и в смысле длительности бедствия в целом. Если заболевший не умирал в течение двадцати четырёх часов, то благополучный исход считался почти обеспеченным. Что же до времени, прошедшего прежде чем болезнь перестала свирепствовать, то её распространение началось примерно двадцать первого сентября, а прекратилось до конца октября, — она, таким образом, не помешала ни коронации, состоявшейся в последних числах этого месяца, ни (что было ещё важнее) заседанию парламента, начавшемуся лишь через семь дней после этого. Это была чума, но, по всей видимости, не разносимая по телу кровью или соками, ибо заболевание не сопровождалось карбункулами, багровыми или синеватыми пятнами и тому подобными проявлениями заражения всего тела; все сводилось к тому, что тлетворные испарения достигали сердца и поражали жизненные центры, а это побуждало природу к усилиям, направленным на то, чтобы вывести эти испарения путем усиленного выделения пота. Опыт показывал, что тяжесть этой болезни связана скорее с внезапностью поражения, чем с неподатливостью лечению, если последнее было своевременным. Ибо, если пациента содержали при постоянной температуре, следя за тем, чтобы и одежда, и очаг, и питье были умеренно теплыми, и поддерживая его сердечными средствами, так чтобы ни побуждать природу теплом к излишней работе, ни подавлять её холодом, то он обычно выздоравливал. Но бесчисленное множество людей умерло от неё внезапно, прежде чем были найдены способы лечения и ухода. Эту болезнь считали не заразной, а вызываемой вредными примесями в составе воздуха, действие которых усиливалось за счет сезонной предрасположенности; о том же говорило и её быстрое прекращение.
Larva migrans — гельминтоз, обусловленный мигрирующими в коже и (или) во внутренних органах личинками не свойственных ему гельминтов животных, как правило, не достигающих в организме человека половой зрелости. Различают кожную и висцеральную формы болезни.
Яйца гельминтов созревают в почве или песке, обычно теплых и тенистых местах. Заражение происходит при ходьбе босиком, играх в песке, загрязненном фекалиями животных.
Возбудителями Кожной формы являются трематоды, паразитирующие у водоплавающих птиц, и нематоды, внедрения в толщу эпидермиса личинок полостных оводов рода Gastrophilus (Миазы); в других—фигурируют личинки иных насекомых (эти случаи изучены гораздо слабее).
Появляется ползучий красноватый валик, передвигающийся по коже и дающего различные фигуры хода.
Личинки гельминтов при контакте человека с почвой или водой проникают в кожу, располагаясь в зернистом слое эпидермиса или в более глубоких слоях, откуда они вновь мигрируют в эпидермис. В коже развивается местная аллергическая реакция, сопровождающаяся полиморфно-ядерной инфильтрацией, отеком, расширением капилляров и нередко разрушением клеток под действием паразитарных протеаз. После гибели личинок обычно наступает полное выздоровление.
Клинические проявления развиваются вскоре после инвазии и характеризуются возникновением чувства жжения, покалывания или зуда в месте внедрения гельминта.
И так первый пост о болезнях, которые мне показались интересными.
Myriapodiasis — редкая патология, связанная со случайным (ложным) паразитизмом многоножек у человека.
Обычно человек поражается многоножками рода Geophilus (сем. Geophilidae, класс Chilopoda). G. longicornis (Светлянка длинноусая) живёт в корнях и клубнях картофеля, моркови и тд. Могут заползать в червоточины яблок и других плодов, упавших на землю; живут также под корой и под камнями. При поедании плодов, заражённых светлянками, последние могут проникнуть в носовую полость и сопредельные пазухи человека, где живут б. или м. долгое время, вызывая раздражение и воспаление слизистой оболочки, сильные головные боли, головокружение, конвульсии и другие нервные симптомы. Светлянки могут попасть в полость носа также при нюханье цветов, травы или при спанье на земле. Наиболее часто таким паразитом бывает Geophilus carpophagus. Отмечены также случаи паразитирования Geophilus sinulis, G. electricus, G. cephalicus. Гораздо реже бывают случаи выхождения живых светлянок из кишечника. Передняя пара ног светлянки, превращенная в ногочелюсти, содержит в себе ядовитые железы.
Известен случай, когда Geophilus electricus заполз в носовую полость одной женщине и причинял ей невероятные страдания, доводя почти до сумасшествия, пока больная случайно не вычихнула эту многоножку.
Описан случай в Турции (в Эрзуруме) у мальчика 14 лет были обнаружены многоножки Nopoiulus kochii в фекалиях и рвотных массах. Больной жаловался на боль в животе и жжение в горле.
Лечение: наложение на место поражения спиртового компресса, в дальнейшем — применение обезболивающих средств. Для удаления ложнопаразитов из кишечника применяют слабительные. Из придаточных пазух носа многоножки удаляются
При укусе костянок и светлянок возникает картина, сходная с таковой при укусе сколопендры. Воспалительная реакция сохраняется 1-3 дня. Смертельные случаи неизвестны. Если эти многоножки попадают в полость носа или рта (с пищей или во время сна на открытом воздухе), они могут причинить тяжёлые страдания. При попадании в придаточные пазухи носа они вызывают острое их воспаление, нередко сопровождающееся кровотечением, сильной болью и тяжёлыми нервными расстройствами. Больные жалуются на нестерпимую головную боль, головокружение, бывают конвульсии, бред и т.д. Выход многоножек при кровотечении или удаление их оториноларингологом приводит к быстрому излечению без дальнейших осложнений. промыванием.
Сколопендра может заползти в ноздрю спящего человека. 
Ух, по всей видимости, уже никто почти не следит за мной, хотя, в принципе и раньше читателей не было, практически =)))
Ладно, пока буду постить то, что нахожу интересным.
P.S.: пока читаю про болезни, так что наслаждайтесь и не болейте! =)
Кумиры создаются обществом. Кумиры признаются обществом. Кумиры меняют друг-друга. Кумиы меняются с обществом. Общество меняется с кумирами. Общество меняется со временем. Время изменяется постоянно… кумиры меняются постоянно, кумиры меняют друг друга постоянно. Общество умирает - умирает кумир, вырастает новое общество - создаётся новый кумир. У общества обязательно есть кумир/лидер. У лидера не обязательно должны быть последователи. Какая странная взаимосвязь….
Сегодня прощальное восскресенье, так ведь? Так вот…
Я ни перед кем не извеняюсь, потому что я прошу прощения всегда, когда я виноват. Во всех остальных случаях: "вы тупые пидорасы, сами виноваты".
Всех поздравляю с прощальным Воскресеньем!!!)
Знаете… стал со временем замечать, что отношусь к людям как к книгам… Понял, что среди моих друзей есть романы и драммы, комедии и стихотворные баллады и прочее-прочее… Себя же я определил книжкой-раскрасской… или что-то вроде "Я и Бал" ну или занудная инструкция по применению…
Ведь бывают же такие люди-книги, которых читаешь, познаёшь их с жадностью и вдохновением, и вроде хочешь дочитать, узнать развязку, но понимаешь, что совсем не хочется кончать с этой повестью. А есть такие, один вид обложки которых отталкивает даже мысли, хотя бывает ведь так, что в банальной глянцевой обложке бывают заключены хорошие мысли…
Все мы как-то представляем себе людей, в виде уравнений или фильмов, образов или животных/растений, заключаем их в песни или строки, объединяем памятью о какм-то общем событии или сходством образа жизни… ведь создать в своей голове ячейку памяти для каждого отдельно - невозможно…
Кто я есть?
Я - это 58 кг, в которых чуть больше 200 костей, два глаза, одна печень, сердце (тоже одно), так же мозг, желудок, спинной мозг, почки 2 шт., два уха, нос, лёгкие 2 шт., мочевой пузырь, член (куда ж без него) и два яйца (комплектом), двадцать пальцев, две руки и две ноги, более 50 000 000 000 000 клеток, около 100 000 волос чёрного цвета, 9 метров желудочного тракта, один болтливый подлый язык, 4 литра крови и 40 литров воды… ах да ещё аппендикс. Всё остальное - окружающее общество и ваше, друзья мои, мнение…
Пепел бордовый летает кругом.
Солнце сожгло сады прекрасные.
Ветер кружит, залетает тайком
В полуразрушенные могилы братские.
Песок, словно боров голодный насел
На ровный строй гранитных колонн.
Словно чей-то безумный вымысел,
Стоит среди пустоши Вавилон.
И не звучат прекрасные песни
В залах и театрах, их нет, всё мертво.
И не струится вода, только плесень
Растёт из фонтана, как дерево.
Солнце палит, словно злобная дюжина
Адских печей заработала в раз.
Цербер трехглавый ждёт души к ужину,
Чей жизненный свет давно уж угас.
Чёрные щупальца страшные, колкие
Каждую стену и камень сковали.
Я бы хотел всё расставить по полкам,
Но моих сил здесь хватит едва ли.
И я стою на базарной площади,
Буря сухая застилает глаза.
А вон моя лошадь: «Пррру, погоди!»
Но и она убегает, зараза.
Нету, в местах этих зяблых людей
Только ветер, подобный божьему стону.
И я самый главный герой и злодей,
В стенах почти мёртвого Вавилона…
Когда-то стоял он как Исполин,
Волшебный дворец, славы обитель,
Но стал судьбою он нелюбим,
Не пощадил его мира зиждитель.
Алые розы, от бури сухой
Окаменели и чёрными стали.
Замок, что был так прекрасен собой
Нынче разрушен вселенской печалью
Этот день будет самым, знаю,
Если….
И тогда надежда святая
Разгорится и, не угасая,
Будет греть, как тогда, в детстве.
Этот день будет самый лучший
Если ты…
В тот же миг вспорхнут наши души,
И крылами согреют от стужи,
Унесут от мирской суеты.
Этот день запомнит весь мир
Если ты дашь обещанье…
И тогда звучание лир
Прочь прогонит дерзких сатир
Из сердец наших, с высшим призваньем.
Этот деньстанет самым прекрасным,
Если ты дашь обещанье любить.
После, я не буду грустить по-напрасну.
И в покое, и во время ненастья
Буду в сердце твой образ хранть…
Он выходя из мака входит в мрак
Для многих просто друг, для остальных чужак.
Глазами щурясь на полуночный пейзаж,
Под светом звёзд и фонарей уйдёт в кураж
Нет тех сомнений что терзали
Его, тогда, в самом начале.
Нет больше тех кто мог его держать
Ведь утерял он век назад способность доверять.
И он один на крыше, даже выше
Выше грехов, молитв, стихов, его никто не слышет
Поёт о мире, о войне.
Те песни, что смешлись в болтавне.
Те песни, что забыты и избиты
Те, что с годами в памяти размыты.
Но темнота сгустилась… лишь на миг
Он лучик света уловил и снова тьма… поник
И снова крик! Из далека, Из глубины души. Ослаб слегка
И сновой силой рвётся
Из сердца вон, о сон, когда же он прервётся.
Проснулся он, и нету звёзд, луна пропала.
Сквозь окна лучи солнца как на дне бокала.
Жара в теснющей комнатушке, струшкой
Кажутся волосы на грязной русой и нестриженой макушке.
Ночного нет его, но есть дневной.
Социопат ушёл, пришёл интелегент простой.
Другие мысли и дела другие,
Другие люди, но по-прежнему недорогие.
Друзья, их много, и они по-всюду
Им что-то надо от него, может быть, чуда.
Но если нечего им будет взять с него,
То их не станет, словно, и не существовало никого.
Коллеги на работе - идиоты.
Он раздражается от них аж до тошноты.
Что ты, он вроде бы и рад им, но всё же
Их ненавидит он, за то, что на собак похожи.
Сосед, прохожий, друг, брат, враг, а так же сын.
В нём всё есть, он непобедим.
Он против глупого народа
Строит
План нового крестового похода.
Стоит?..
Он сам не знает надо ли оно ему,
И кто пойдёт заним, что б он не утонул.
Хватает меч и щит…
И в бой,
Но сбит
Его дух полубоевой.
Копьём, судьбы-злодейки вековой.
Одел рубашку, хрен с ним, со щитом.
Быть может завтра он на поле том
Одержит долгожданную победу, но не в среду.
Ведь по средам, Он выступает в образе искусствоведа
И бизнесмена, и гурмана.
Он сам не рад от своего обмана.
А так же в понедельник и во вторник
И так до воскресенья,
Он или трагик, или комик.
Да, к светской жизни не приучен он.
И выглядит средь пафоса и сноб как в клоун.
Он рад бы, где-нибудь средь леса куковать.
Совсем один, с него ни дать ни взять.
Но так уж вышло, что он вынужден сиять.
Быть может не так ярко как другие,
Но всё же фешенебель из себе кривлять.
Ах как же хочется сломать оковы дорогие…
"Нету в мире печальнее горя,
Чем то горе, подобное морю.
И молитвам страдальческим вторя
Волчий вой разносится в поле.
Нет на свете темнее тени,
Чем та тень, что стоит на коленях.
От неё растут крылья без перьев.
И написано кровью на стенах.
Нет на целой земле креста выше,
Чем тот крест, чей хозяин не дышит.
Это памятник, и он брызжет,
Источает силу погибших.
Теперь сколько людей на тот свет
Он отправит за нею во след,
Что бы с трупом, который отпет,
Передать ей горячий привет.
Упадёт он на мраморный пол,
Выше неба подымет руки,
Что бы крик из души дошёл,
Тем кто смотрит сверху со скукой…
Нету в мире печальнее горя,
Чем то горе, подобное морю…."
В небе чёрном как воронье перо
Я, лежа среди гор в час по чайной ложке стареющих,
Вижу чье-то лицо, не пойму только чьё
И пытаюсь вспомнить, хозяина глаз этих греющих.
Этот лик красоты мне мил и знаком,
Только вряд ли касался я тёплых рук сего ангела,
Но впитал её образ, как с молоком
Набирают от матери житейские правила.
Она словно звезда полярная,
Чьи лучи мне путь дальний когда-то пророчили.
Ей аналогов дюжина знатная
Но сравниться не в силах с ней звёздочки прочие.
И любуясь лицом её светлым,
Я поймал вдруг себя на мысли совершенно несбыточной.
Что был бы рад безгранично, если
Оказался с ней рядом и обнял её как рыцарь ночной.
Я смотрел на свет далёкой звезды,
Черты ангельского лица глазами поглощающий.
И уснул лишь, когда в ночные сады
Вероломно влетел конь-рассвет, с гривой ярко-пылающей.
Может встречу её ещё раз.
Пусть не в жизни, а так же на звёздной обители
Я бы выдумал тысячу фраз,
Но и их не хватило бы, что б сказать как люблю тебя, ангел-хранитель…
Пытка насекомыми. Разные народы использовали разных насекомых для причинения мучений своим жертвам. Наиболее распространенными были мухи (см. Пытка подвешиванием, 1-я картинка) из-за их вездесущности. Жертву связывали, обмазывали чем-нибудь "вкусным" и оставляли на "природе". Через некоторое время к ней слетались рои мух, оводов и начинали свое пиршество.Американские индейцы запускали в печень муравьев.Советские НКВДисты использовали клопяной бокс. В темном дощаном шкафу разведено клопов сотни, может быть, тысячи. Пиджак или гимнастерку с сажаемого снимают, и тотчас на него, переползая со стен и падая с потолка, обрушиваются голодные клопы. Сперва он ожесточенно борется с ними, душит на себе, на стенах, задыхается от их вони, через несколько часов ослабевает и безропотно дает себя пить.
Вилка еретика. Четырехзубая, двусторонняя вилка применялась при допросах так: вставлялась между подбородком и горлом. Глубоко проникая в плоть она причиняла боль при любой попытке пошевелить головой и позволяла говорить допрашиваемому только неразборчивым, еле слышным голосом. На вилке было выгравировано: "Я отрекаюсь".
Растворение в кислоте. Подобная казнь, по свидетельству бывшего телохранителя Саддама Хусейна Карима (псевдоним, настоящее имя этот человек скрывает), осуществлялась в Ираке. Карим рассказывает, что узнал об этом, когда искал по тюрьмам Багдада одного человека (как телохранитель Хусейна он имел право входить в любую тюрьму). Поскольку человека, которого искал Карим, найти не удалось, сопровождающий офицер повернулся к нему и сказал:
– Может, твоего приятеля растворили в кислоте?
– Как это? – удивился Карим.
– Идем, покажу.
Они перешли в другое здание, где, как рассказывает Карим, "было помещение с бассейном 5*5 метров, окруженное оградой из кованого железа. Цемент в бассейне был темным. Над заполнявшей его прозрачной жидкостью стоял пар. Это была кислота. Я увидел останки, плавающие на поверхности, и офицер сказал: "Вот этого растворили два часа назад". Он объяснил мне, что сначала в кислоту погружали руки и ноги приговоренного, а потом уже его бросали туда целиком. Этот метод не был новинкой в регионе. Старые ливанцы вспоминают, что в 1958–1961 годах, во времена союза между Сирией и Египтом, сирийцы уничтожали таким образом оппозиционеров. Так погиб, например, Фарджалла аль-Хелу, Генеральный секретарь Ливанской коммунистической партии. Его жена тщетно требовала его тело целых 10 лет.
Закапывание заживо. Этот вид наказания, насчитывая многовековую историю, дожил почти до наших дней. В Древнем Риме существовала коллегия шести весталок – жриц богини Весты. Весталками становились девушки из знатных семей, они давали обет целомудрия и, соответственно, безбрачия до достижения 30-летнего возраста. "Нарушившую обет девства, – свидетельствует Плутарх, – зарывают живьем в яму у Коллинских ворот. Возле этого места, в черте города, тянется длинный земляной вал, аггер [agger] по латыни. Здесь, под землею, устраивали маленькое помещение, с входом сверху, куда ставили постель, лампу с огнем, небольшое количество съестных припасов, например, хлеба, кувшин воды, молока и масла, – считалось как бы преступлением уморить голодом лицо, посвященное в высшие таинства религии. Виновную сажали в наглухо закрытые и перевязанные ремнями носилки так, что не слышно было даже ее голоса, и несли через форум. Все молча давали ей дорогу и провожали ее, не говоря ни слова, в глубоком горе. Для города нет ужаснее зрелища, нет печальнее этого дня. Когда носилки приносят на назначенное место, рабы развязывают ремни. Верховный жрец читает таинственную молитву, воздевает перед казнью руки к небу, приказывает подвести преступницу, с густым покрывалом на лице, ставит на лестницу, ведущую в подземелье, и удаляется затем вместе с другими жрецами. Когда весталка сойдет, лестница отнимается, отверстие засыпают сверху массой земли, и место казни становится также ровно, как и остальное.
Линчи́ (кит. «смерть от тысячи порезов» ;) — особо мучительный способ смертной казни путём отрезания от тела жертвы небольших фрагментов в течение длительного периода времени.
Применялась в Китае за государственную измену и отцеубийство в Средние века и при династии Цин вплоть до её отмены в 1905 году. В 1630 г. этой казни был подвергнут видный минский военачальник Юань Чунхуань. С предложением её отмены выступил ещё в XII веке поэт Лу Ю.
При Цинской династии Лин Чи в целях устрашения совершалась в общественных местах при большом стечении зевак. Сохранившиеся описания казни расходятся в подробностях. Жертву, как правило, накачивали опиумом — то ли из милосердия, то ли чтобы предотвратить потерю ею сознания.
Анализ фотографий указывает на то, что церемония занимала не больше 20 минут, а западные свидетельства о её особо длительной продолжительности, порядком преувеличены. Взятка палачу позволяла сократить длительность процедуры.
Посажение на кол — вид смертной казни, при которой приговорённого насаживали на вертикальный заострённый кол. В большинстве случаев жертву насаживали на кол на земле, в горизонтальном положении, а потом кол устанавливали вертикально. Иногда жертву насаживали на уже поставленный кол.Особой жестокостью отличился румынский правитель Влад Це́пеш (рум. Vlad Ţepeş — Влад Колосажатель, Влад Кололюб, Влад Пронзитель[1]). По его указанию, жертв насаживали на толстый кол, у которого верх был закруглён и смазан маслом. Кол вводился во влагалище (жертва умирала практически в течение нескольких минут от обильного маточного кровотечения) или анус (смерть наступала от разрыва прямой кишки и развившегося перитонита, человек умирал в течение нескольких дней в страшных муках) на глубину нескольких десятков сантиметров, потом кол устанавливался вертикально. Жертва под воздействием тяжести своего тела медленно скользила вниз по колу, причем смерть порою наступала лишь через несколько дней, так как округлённый кол не пронзал жизненно важные органы, а лишь входил всё глубже в тело. В некоторых случаях на колу устанавливалась горизонтальная перекладина, которая не давала телу сползать слишком низко, и гарантировала, что кол не дойдет до сердца и иных важнейших органов. В таком случае смерть от потери крови наступала очень нескоро. Обычный вариант казни также был очень мучительным, и жертвы корчились на колу по несколько часов.
Дьявольский ветер — название типа смертной казни, заключается она в привязывании приговорённого к жерлу пушки и последующем выстреле из неё сквозь тело жертвы (как ядром, так и «холостым» зарядом пороха).
Данный тип казни был разработан британцами во время Восстания сипаев (1857—1858 годы) и активно применялся ими для умерщвления мятежников.
Пытка звуком. В Московии при Иване Грозном людей пытали так: сажали под большой колокол и начинали в него звонить. Более современный метод – "Музыкальная шкатулка", использовался, когда человеку нежелательно было наносить увечия. Осужденного сажали в комнату с ярким светом и без окон, в которой непрерывно играла "музыка". Непрерывный набор неприятных и никак мелодически не связанных между собой звуков постепенно сводило с ума.
Повешение за ребро́ — вид смертной казни, при которой приговоренному вонзали в бок железный крюк на веревке или цепи, цепляли его за ребро и затем вешали. Мучения осужденного в этом случае могли длиться очень долго; порой казнимые умирали от жажды. Часто руки жертве связывали, чтобы оставленный без присмотра повешенный не мог самостоятельно сняться с крюка и бежать.
Кошачья лапа. Нехитрое приспособление, сделанное по образу и подобию лапы животного. Представляло из себя пластину с четырьмя и более железными когтями. Лапа для удобства использования насаживалась на древко. Приспособление применялось для раздирания плоти жертвы на лоскутья, отдирания мяса от костей на разных частях тела: спине, груди, руках и ногах.
Самые популярные посты