Сине-белая гусеница электропоезда стремительно выползла из тьмы тоннеля и чинно остановилась у платформы, распахнув свои многочисленные пасти. Я вошел в вагон и уселся на пустующее сиденье. Половина девятого вечера, обычно в это время суток поток пассажиров спадает, и метрополитен уже не кажется таким несуразным людским клубком, находясь в котором постоянно приходится следить за тем, чтобы тебе не оттоптали ноги.
- Осторожно, двери закрываются! – донеслось из динамиков – Следующая станция – «Красный Проспект».
Поезд слегка тряхнуло, сидящие на своих местах пассажиры подались чуть в сторону. Станцию, тоннель и мои уши заполнил мерный, нарастающий гул работающего двигателя, сотни стучащих по рельсам колёс, завываний ветра в крошечных приоткрытых из-за жары окошках в вагоне.
В то время, когда поезд мчался через тоннельный мрак, я разглядывал пассажиров. Напротив сидел какой-то деловой мужчина в дорогом костюме, неотрывно глядящий на экран своего телефона и ожесточённо нажимающий на клавиши. В дальнем конце вагона примостились беззаботные и не замечающие ничего вокруг влюблённые. Чуть левее от меня уселся молодой писатель. Он поминутно скрипел зубами и перечёркивал что-то в толстой тетради, которую держал на коленях. Что-то туго у нег сегодня с вдохновением. Ну ничего, не получилось сегодня, получится завтра. Не стоит из-за этого унывать.
Также в вагоне находилась и нарядная девушка, держащая в руках огромный букет цветов, блестящий подарочный пакетик и открытку. Видимо, она ехала к кому-то на День рождения.
- Станция «Красный Проспект»! – объявил невидимый проводник.
Двери гостеприимно разъехались в стороны. Из вагона тут же исчез, расталкивая входящих в вагон пассажиров, мужчина с телефоном и девушка с букетом.
Зато на сиденье рядом со мной с размаху приземлилась коротко стриженая девица в чёрной проклёпанной куртке, кедах и рваных джинсах. Она не обратила на меня никакого внимания и принялась оживлённо рыться в своём небольшом рюкзачке в поисках какой-то мелочи.
Ухо девицы, как я успел заметить, было проколото в трёх местах. Причём серьги представляли собой короткие металлические шипы.
«Какая неприятная особа», - мысленно фыркнул я – «Наверняка она вздорная драчунья, раз у неё такие уши».
Но девица, не обращая никакого внимания на мои мысли, обращённые к ней, продолжала что-то искать в сумке.
А поезд меж тем уже давно бодро катил по тоннелю, унося в своём объёмистом пузе множество пассажиров.
«Отвратительная драчунья», - продолжал размышлять я, искоса поглядывая на попутчицу – «Жуткие серьги. Разве такие можно носить? Тем более три. Целых три. И это только в одном ухе. Отвратительные уши. Наверняка она вливает в них отвратительную бессмысленную музыку».
Пока я размышлял, девушка уже успела выудить из рюкзака аккуратно скрученные наушники и плеер. Удивительно, что она такая аккуратная, провода даже не запутались.
Очередная остановка на ещё одной станции. Поезд затих, распахнув двери. И тут я уловил тихие-тихие звуки Пятой симфонии, доносившиеся из наушников моей попутчицы с отвратительными ушами.
- Вы что-то хотели, молодой человек? – вежливо поинтересовалась девушка, заметив мой удивлённый взгляд.
Я отрицательно замотал головой и сделал вид, что увлечён чтением рекламного объявления, приклеенного к стене.
Когда девица в рваных джинсах вышла из поезда, я подумал о Пятой симфонии и пирстингованных ушах. Не такими уж они и были отвратительными…