Nebel

Кхем…Дорогой дневник,

в последний раз жалуюсь тебе на жизнь.

Честно. Ибо достало.

*спустя пару дней*

Хотя, знаешь, все же стоит сказать, что Илья та еще скотина…

Младшеклассники стали льстить и открывать передо мной двери.

Интересно, я или страшно красивая, или просто страшная?

оо"

День танцев с привидениями.

Мы проходим каждый день мимо

только когда совсем близко - слышно

что твое сердце ударятся о мое,

как медальен о грудь,

как рыба об лед

и так горячо -

словно

ты совсем рядом,

но тебя больше нет.

Мы каждый день улыбаемся друг другу в зеркале

я - себе, и твоим морщинам в уголках глаз

они со мной, как наследие времени

как твоя ночная истерика,

как смех до слез.

и так пусто

что

никогда больше

не проведу рукой

по той матрице

что меня вылепила.

Мы каждый день двигаемся вместе

я - под ударами, и ты - во мне

красной горящей пульсацией,

дающей мне силы жить

и-

в ритме танца,

в кружении платья

я каждой плывущей тени

буду видеть тебя

и буду

с тобой.

Оно приходит бледное, унылое и грустное.

Судите сами - призраком влачить бессчетный век.

Станцуйте с ним, пожалуйста, хотя бы и без музыки,

Напомните, что призрачный - он все-же человек.

Что вовсе не запугивать, стенать и полтергействовать,

А вместе встать в позицию и "Раз, два, три - вперед!"

Подвижность бестелесную давно пора задействовать

Чтоб танцевать в полуночи мазурку и фокстрот!

Перед встречей с отцом жутко волновалась. И как все произойдет? Мы полгода не виделись.

Он издалека меня даже не узнал, хотя заметила его, когда он казался небольшой фигуркой, примерно такого же размера, как мои фарфоровые куколки. Что-то знакомое в походке. Вечно так: приходит и быстро исчезает. Так, не волноваться, не устраивать скандалов, улыбнуться и поцеловать в щечку. Это называется правильной линией общения.

За меня в автобусе заплатил, хоть за это спасибо.

А он не изменился: шутит и смеется, только при разговоре о работе мрачнеет. Даже когда жалуется, умудряется преподносить это в шуточной форме. В этом мы схожи. И так же мало требуем: что-нибудь есть и то хорошо. Не зря мама шутит: как бы я не завидовала модным нарядам своих одноклассниц, но если дать миллион рублей и отправить в магазин, то куплю себе обычные джинсы и майку, ибо во всех этих «модняшках» на самом деле не нуждаюсь. При разговоре надо не сболтнуть лишнего и смеяться. Нечего знать о моих проблемах, о нервах, о чувствах, о снах, где я кончаю жизнь самоубийством. Причем этот способ мне кого-то напоминает.

Долго же отец объяснял разницу между молдаванами, таджиками и узбеками, и почему у первых руки не из того места растут. Особенно, когда вентиляцию устанавливают. И Питер, оказывается, на 2/3 построен на коррупции. И наркоманы шприцы разбрасывают где попало. Ну и зачем мне туда тогда ехать? Когда даже некоторые не собираются отпуск брать. И что я буду делать совершенно одна в незнакомом городе до семи вечера? Вряд ли брат возьмет под свою опеку.

Под конец вечера снова почувствовала привычную тоску. И нечего докапываться, почему так произошло, не его дело.

А потом задумалась над словами матери. Действительно, почему? Почему приехал так, как будто его здесь всегда ждали. Как будто он исчез не на полгода, а на пару дней. И ни единого подарочка, даже не было вопросов, чего бы хотела его дочь. Просто, оказывается, я должна была встречать его так, как будто ничего не обязана ждать, просто так любить и почитать.

Мы превратились в чужих людей с какими-то неправильными, не до конца атрофированными, связями. Как старые друзья. Вроде и не нуждаемся друг в друге сильно, но и прекратить общение не можем из приличия.

Увидела ее фотографию…

и все настроение улетело в молоко.

Ее глаза с ума сводят.

Пока расчесывалась, нашла седой волос.

Поражаюсь самой себе…

Стареем. Пора покупать вставную челюсть и тросточку. :D

Вернулись старые-добрые кошмары.

Переломанная шея? Мило.

Допустим, была девочка, вся такая хорошая, чуть ли не засахаренная. Она замкнута в своих мыслях, своем маленьком мирке. Она знала в нем каждую трещинку, каждую неровность, каждый узор. Но повзрослеть она не может – ее мир пуст, как и она сама. Как проблематично. И даже любви там нет… только полное отчуждение, когда мысли и чувства живут отдельно и при этом их почти невозможно связать с миром реальном.

Это так привычно, что ничего не хочется менять.

И думает прямолинейно. Пожертвовать? – Пожертвуем. И сделаем то, что должны в совершенстве, чтобы все восхищались. Потому что так видится нужным. Или вообще не возьмемся за это. И понимание совсем иное, скорее нечто извращенное. Даже вывернутые наизнанку кишки могут показаться искусством при нужном освещении.

Это чувство тревожное, угрожающее, волной накатывает из глубины. От него не скрыться и хочется все крушить, но куда там. Все попытки разбиваются об потолок «хорошей девочки», отражаются и искажаются от кривых зеркал.

А бегать по осколкам других, правильных, зеркал не хочется – поранишься еще…

Зачем я здесь? Просто хочется чего-то большего, уютного, почти личного.

Надежного и долговечного.

Когда-нибудь надоест вести этот блог, но постараюсь оттянуть этот момент.

Слишком много дел осталось незаконченными.

Хочу хоть что-то не бросить на полпути, получая от этого удовольствие.