Знаешь почему мы не можем быть друзьями? у моих друзей на меня не стоит

Остынь моя девочка, жизнь навзрыд тебе не идет.
Прокипяти белье и поменяй духи. Твое больно – запомни – здесь мало кого **ёт,
Хватит клепать дрянные свои стихи.

Остынь и отстань с смс-ками, снами, стоп. Скажи себе стоп и молча рвани чеку,
Ты ж не из тех у кого по щекам текут
Извинения. Ты киваешь – мол, в гроб, так в гроб.

Остынь и отстань. Терпение – тоже труд. Ему без тебя легче дышится, одному.
И если твои стихи в порошок сотрут
Кого-то, так это только тебя саму.

Мне не надо покоя, веры в других, кольца,
Разговоров утренних про работу и кружки чая,
Окружающих, вышло, я и не замечаю,
Причитая, вот моя детка, ай молодца!
Залезая в сентябрь, как в теплое одеяло,
Я сижу посреди огромного ****еца,
И прокручиваю нас с начала,
И прокручиваю нас с начала.

у меня здесь осень, пока у тебя оттепель.
всех новостей- я стала писать в блокноте.

от солнца в лужах горят разноцветные брызги
не балуйся словом, не балуйся лезвием,
боже какая ты бесполезная

город стоял
в городе - я.
кажется, это было
в какой-то другой жизни.

пожалуйста, разреши мне
еще один
рецидив.
возьмименязаруку
возьмименязаруку
у меня намечается срыв.

теперь разбиваться окурком в ноги прохожих
видишь - глаза больные, слова больные
давай договоримся отныне:
никакого дыма в осеннее небо,

никакого
города не было
и меня в нем, как следствие, тоже.

Боже, спасибо за сигареты. Хотя за такое – не благодарят.
Голос простужен, звонки запретны.
Так что потягивай колкий яд.
Тот на мопеде разбился ночью, эта – скончалась от наркоты.
Видишь, как мир подо мной непрочен..
Что-то держало ведь.. Может, ты?
Пачка в руке самый веский довод. Больно, но мертвые не скулят.
Мне бы дождя. Или просто повод.
Все, кто не ты уже тихо злят.
Если не можешь рукой ударить, не поднимай на меня слова.
Как ни крутись, но не заживает, где-то в висках «я была права».
Рай никотиновый – по затяжке на «обещаю» и «не сбылось».
Было и хуже? Бывало тяжко,
Но чтобы так пробивать насквозь…

«Вот мы состаримся вместе где-то,
Будет нам счастье, оно нас ждет…»

Слушай, спасибо за сигареты.
Это, наверное, и добьет.

От таких любовей родятся дети, в нашем случае – долбаные стихи.
Расставались те и женились эти. Мы считали собственные грехи.
Не унять словами душевный голод, не заткнуть ладонью в груди разлом.
Я бы тоже, как Ленка, спалила город, зажигалка кончилась, как назло.
От таких же чувств кто-то будет мерить на свой палец тоненькое кольцо,
Я могу курить и почти не верить, что финал настанет в конце концов.
По затяжке – на каждое «обещаю», и по выдоху на « не звони сюда»,
Хорошо бы отправить « и я прощаю» и не видеться – господи! – никогда.
\Торопился спрыгнуть с моей строки.Я не против – удачи, восточный ветер…\
Посмотри на нас. У меня стихи и.. по-моему нам ничего не светит.

Бесполезно орать «прости», нашивать заплаты.
Мой лимит «я люблю – только будь» раза в три превышен.
Я в гостях у черта – у того самого, к которому «да пошла ты»,
Нам тут весело. Жжем керосинку, ждем вновь прибывших.

На дисплее два тридцать и новое сообщение.
\Это сбои системы. Лживость такая нежная.\
Абоненты из прошлого так любят воскрешения,
Я не знаю теперь, где ты мог бы найти нас прежних.

Никогда не скучай. Найди себе палача
И посмей его хоть в стихах с собой повенчать.
Ласки бери всегда языком с ножа-
Не будешь хорошей, но дьявольски хороша
Идея засоса на шее в ночном такси,
Выжить до встречи, а там уж набраться сил,
Выпить до дна, исковеркать, перевернуть.
Гни свою линию. Сплин сказал – надо гнуть.

Никогда не скучай. Отыщем тебе врача
Помнишь, возле последнего палача,
Стены казались тесными и весь мир
Дружно влюбленной дурой тебя клеймил.
Жгло от гортани прямо до живота,
Не отхаркнуть, не залатать.
Города ведь хранят любовников, как зени
Цу чужого ока. Этот не сохранил.

Никогда не скучай – тем паче по палачам.
Эту любовь не выносить, ни зачать,
Он невредим. Он останется невредим.

Их сам черт бережет, тех, кто будет с тобой един.

Рассказать о тебе- не хватит ни слов, ни сил. О тебе – замолкать, не вовремя, не права… у меня вот давно был мальчик.
А мальчик был?
Что ни мальчик – то поседевшая голова.

Рассказать о тебе - не поверят, что так могло. Абсолютная нежность ложится к тебе под нож. Что ты смотришь? Ты почему ее не берешь?
Абсолютное счастье будет слепым, как зло.
Оно втиснется в шкуру твою – будто там и был, ты погладишь по волосам и смолчишь\молчи!\.
Твое счастье уже давно о тебе забыл.
Твое счастье давно вернуло тебе ключи.

Рассказать о тебе- закуриться. Забыться. Впредь - что ни фраза, то лижет лезвием, как кинжал.
Этот мальчик был. Этот мальчик так налажал,
Что теперь я хочу заткнуться и умереть.

Говорил то ласково, как с больной, то совсем без жалости:
« У меня здесь все хорошо. В середине августа
Мы уедем носиться по пляжу, шальные, пьяные;
Когда вместе- как будто дети, смешные, странные..

Ты бы видела – поняла бы.
Молчи, пожалуйста.»

Говорил – извини. Я его «извини» увозила поездом.
Самолетами отправляла в столицы разные.
Прядь волос часовым перетянешь поясом-

Показное все, показное!Почти заразное…

Хорошо без тебя. Выдыхать и немного хмуриться,
Усмехаться на ту же вывеску ресторанную,
Оловянным солдатом стойким шагать по улицам,

Это больше уже наверное о жестокости –
Получаешь удар – улыбнись и не смей сутулиться.
Извиняться - да за любовь?
Ты совсем запутался.

В голове откуда-то столько слабости, столько ватности..
Это все динамики - глушат твоими песнями.
Расскажи ей, что по-началу бывает весело.

И не трогай,
Не трогай,
Не трогай меня пожалуйста.

Вот видишь, как нас зачали, потом по ночам качали,
Как будто знали - нам невозможно не познакомиться.
И так легко, так красиво было в начале
(если вспомнить – полночи не успокоиться).
Было ласково, так пронзительно, так из-окна-рассветово,
Что если жили (если, конечно, жили), то лишь для этого.

Так рассыпались тугие кудри из-под резинки,
Так ром горчил, так нас город хранил неистово,
Что это все потом так и замерло в фотоснимке,
Ты улыбаешься, я в струящемся и батистовом.

Так выгибалась спина и молоко на плите бежало,
Так опускалось солнце, целуя лучами стены,
Так с сигаретой потом рука на весу дрожала,
Потому, что молчание - свято и откровенно.

Тактильная память подводит чуть реже зрительной -
По макушке потреплет, обнимет и расхохочется.
До того это все теперь вспоминать мучительно,
Что никого
никого
никого
не хочется.

В городе Энске хмуро. Сплошные тучи.
Дети играют в войну на пустых площадках,
Господи, ну когда ты меня отключишь,
Верно считая эмоции опечаткой.

Тут все умело подсажены на девайсы,
На прогнозы погоды, на кокаин и на кол.
Тут так умело девочки раздеваются,
Я бы тоже могла, но пошлости - кот наплакал.

Разрываться на органы ради фразы
« Я простила себя, я себя простила»
Разрастается осень, как метастазы,
Мой экран рассекает тончайший стиллус:

Отправляю «здравствуй» на электронку,
Я пишу тебе «сладких» в контакт.
\забудь все!\
Так ругают единственного ребенка –
Укоряют, а после любить клянутся.

…Но ведь здесь тренируются бить с размаху,
Мое сердце разодрано на мишени.
Отключи же меня от системы нахуй,
Добрый Кто-нибудь, сделай мне одолжение.

к черту правду… смотреть в глаза, за спиною считать кровати,
нам на ад с преисподней хватит, так давай не смотреть назад.
эту правду глотать, как яд, как вселенскую панацею –
не спасет. и зачем вообще я говорю, если можно лгать,

что настолько нам хорошо
друг без друга. а как нам спится!
есть с кем трахнуться, есть с кем спиться,
есть, кого обогреть душой.

это правда - я сплю с тобой. я храню тебя как рисунок,
береги меня, недоумок. без тебя ведь сплошной покой…

не сотри меня, не сумей,
нам ведь есть для чего воскреснуть-
сигареты, объятья, песни,
если холодно- пой и пей.

эта правда разрежет слух,
распластает нас на кусочки,
мы сумели дойти до точки,
досчитав от нуля до двух.

ты не сможешь коснуться дна,
ближе к лезвию, чем к пожару
мы. я - точно тебе не пара,
но зато, ведь на сто – одна.

эта правда глядит в висок
столько лет, что уже не страшно;
мы смеемся – какая лажа,
вдруг упасть теперь на песок.

нас обоих слегка трясёт,
танго челюстью выбиваем,
эта правда- из правд любая-

я люблю тебя. это всё.