Знаешь почему мы не можем быть друзьями? у моих друзей на меня не стоит

За одно такое отношение к себе я и решила быть честной и не играть с его
чувствами.А Играть можно с мудаками.Им в кайф.И полезно.И нам весело!

Мой мужчина говорит: «Ты бы поела, похожа на сухофрукт».
После скалит зубы и целует нежно в висок,
если уйду от него - я труп.
Он для меня парашют, мой потерянный второй носок.
И вроде отношения уже идут под смертный конвой,
мою душонку начинает трясти испуг.
Мой мужчина говорит: «Усеки, наконец, что я твой,
и перестань пугать понапрасну подруг».
Я изучила его до костей.
Знаю каждый волос и каждый второй позвонок.
Мой мужчина не любит шумных гостей,
а также громкий дверной и телефонный звонок.
Он может обнять меня и смеяться до немоты,
а после ссор мы похожи на серых крысят.
Говорю мужчине: «Если б не ты,
я бы сдохла, как сотни бездомных котят».
Мой мужчина больно хватает меня за плечо,
когда я в порыве собрать свои вещи.
Учит меня, как лучше готовить харчо
и как подавать ему клещи.
Мой мужчина говорит: «Никуда мы не денемся,
для расставания нам не хватает причин».
Мне в слова подозрительно верится,
но лучше, чем он, не бывает мужчин.

А однажды, просто раздаётся телефонный звонок в 3 часа ночи и знакомый голос заявляет:
" Люблю тебя и ни хера у меня без тебя не получается"

Таким, как я, не пишутся стихи.
Не сочиняют/не поются песни.
Таким, как я, не дарятся цветы.
Да я и не люблю их, если честно.

Таких, как я… ну не бывает. Веришь?
Мы все по своей сути единичны.
А ты не знаешь, как улыбкой греешь -
Такие ведь молчат о самом личном.

Я чаще одинока, чем одна,
И не сказать, что будто бы несчастна.
Таким, как я над многим власть дана,
Такие лишь, как ты мне неподвластны.

если ты хочешь, ты можешь меня отчислить
из списка тех, кто всё еще в списке
кто "не замужем" и "хороша в постели "
/я чувствую в нём себя, действительно, лишней
я и дышу еле-еле
не то, что оказаться с тобой рядом/
я не могу быть в списке тех
кому ничего от тебя не надо
у кого свободные вечера
и свободные взгляды
на отношения
между полами
вычёркивай меня из списка
длинных ног и юного тела
кому можно сказать "знаешь, тут такое дело
я решил жениться
но не могу придумать, на ком
поможешь? "
вычёркивай меня из списка тех
без кого ты прожить сможешь
тех, кто не снится
тех, кого не вспоминаешь отчаянно
вычёркни как не вариант
из тех
кто может набрать тебя абсолютно случайно
кто ходит по тем же улицам, что и ты
не обходя с опаской

впиши меня в список тех
кто приходил с неуёмной лаской
кто вторгался в тебя непредсказуемой сказкой
кто без тебя бы замёрз
у кого было всё всерьёз
кто любил тебя так не кстати
кто мог засмеяться в кровати
когда ты засыпаешь
кого, чем сильнее держишь
тем скорее теряешь
кому ты хотел быть близким
а стал самым далёким
с кем ты был бесконечно жестоким
КРУПНЫМИ БУКВАМИ впиши меня в список тех
с кем нельзя увидеться
больше, нельзя обидеться
нельзя повторить
в список тех, кого ты запрещаешь себе любить
потому что кончено
потому что время нашего счастья трижды просрочено
потому что было медово-молочно
а теперь ты решил точно -
вписать меня в список тех, кого считаешь отъявленной стервой

но хотя бы впиши меня в этот список
ПЕРВОЙ

нет, никто ни в кого не влюблен.
это не от него у нее спазм межреберных нервов,
смещение позвонков,
это не одно из ее имен
у него в списке первых
несделанных телефонных звонков.

нет, никто ни в кого не влюблен,
это просто такая весна: будто бы год назад
не было замыкания и не случался сбой,
а после этого внезапно не появлялся Он,
не заканчивал прошлогодний ад,
не брал ее за руку, не забирал с собой.

нет, никто ни в кого не влюблен,
просто границы оказываются тесны
и становится тяжело дышать
просто все дороги исправно сходятся в нем
и однажды очень хочется написать
«забери меня снова из не-весны».

нет, никто ни в кого не влюблен,
и не то чтобы она о таком мечтала
и не то чтоб он сильно по ней скучал,
но она делает вид, что не про него писала.
он же – что никогда ее не читал.

Ты сужаешь моё пространство, нервно втискиваясь в окно,
я устала от странных танцев, умных книжек и в твой канон
не укладываюсь нисколько, я проигрываю в блэкджэк
и совсем не умею в покер…
я б давно перешла на бег
в другой город. Чужие страны сладко шепчут: "сюда, сюда",
я бежала бы из-под крана, если б мною была вода,
я бежала бы на твой запах - от тебя и опять к тебе,
тихо смылась бы после завтрака и вернулась как раз в обед,
я тянусь к твоим капиллярам, окунаюсь в твои зрачки.
знаешь, кажется, нас на пару очень срочно пора лечить -
мы зависимы друг от друга, как батончики от нуги,
сплетены с тобой туго-туго… я, стоптав свои сапоги,
искалечив вконец запястья, всё равно поверну назад -
я не видела больше счастья после взгляда в твои глаза.

тебе нужно понять одно: во мне только ты и твоё «моя»
пустоту внутри давно заполнила искренность бытия,
я не хочу ничего искать, не хочу заменять наши слова
на чужие. я хочу выражать себя через любовь к тебе.
я встаю на каблук высотою чуть больше, чем дюжина
из крови, что льется во мне, можно сделать жемчужину
и я ради тебя истребляю в себе любое подобие ужаса:
и могу теперь ровно дышать в комнатной темноте

изо дня в день думая о тебе, я вымениваю своё бездушье
на что-то получше, на то, что было когда-то упущено,
я стараюсь искоренить в себе язву и равнодушие
так что держи меня крепче и не дай погасить огня
ты так долго растил меня и где-то на ребрах высек
отчетливый, ясный, органически важный смысл,
из-за него я несу порой чушь из собственных мыслей,
и во мне вместо сетки рабицы – твоя стальная броня

я прошу: не теряй меня, не давай мне гореть дотла
выгоняй демонов и не спрашивай, сколько суток ждала
на обороте любви найдись, говори, что нас ждет весна
и запомни: без тебя vita nova почти что vitam ponere
я выпишу себя в словарь, составлю по тебе карту,
распишу, как добраться к твоим настоящим стартам,
а в конце оставлю пометку: «люблю тебя, здравствуй.
je t'aime. ti amo. ich liebe dich. te quiero».

в конце мы скуримся
или сопьемся
в окружении толпы чужих людей
в экстазе псевдо-дружбы.
просто
однажды организм не выдержит
погони за новыми эмоциями
и свежими отношениями.
а дальше уже будет некуда

— Сынок, запомни, мужчина не должен заставлять женщину жить в неопределенности. Тогда любовь точно сменится ненавистью, рано или поздно. Они умеют любить даже в ожидании. Это мы, мужики, стоит женщине ненадолго отлучиться, начинаем в уме или в открытую искать ей замену. Если ты знаешь, что не вернешься, лучше скажи правду. Она заплачет, но примет. Только не пренебрегай ею. Вот этого женщины точно не заслужили.

в жизни случается смена декораций. время от времени. от случая к случаю.
меняются вкус, стиль, алкоголь, мужчина рядом, отношения с мамой и композиции в фото.
меняешься ты. другая высота каблука, иной цвет волос, иной взгляд.
с возрастом исчезает максимализм. ты не кричишь о вечной любви и ненависти, не заявляешь на весь мир о том, что никогда не простишь измену. не доказываешь до хрипоты о своем отрицательном отношении к абортам. не хлопаешь дверью, разругавшись вдребезги с матерью, и не уходишь ночевать к подруге.
а иногда так хотелось бы влюбляться с первого взгляда, устраивать девичники и верить в женскую дружбу, подписывать открытки, отпрашиваться погулять подольше и 97 снимков за один вечер. обнимать со спины, визжать от счастья и "тонуть в васильковых глазах".
лишь иногда. вечерами за чашкой фруктового чая на террасе. когда ты снова смотришь сквозь собеседника и пытаешься понять, когда мы умудрились стать настолько ненастоящими.

… прости, о чем мы?..

Хоронить себя заживо. Комкать чужие простыни.
И обкусывать губы, лишь бы не крикнуть имя -
Так живём мы от ранней весны и до поздней осени,
Лучших мальчиков честно пытаясь забыть с другими.

— а помнишь, как я писал тебе, что приехать хочу в два часа ночи,
а ты тогда сказала мне спать идти и не говорить глупостей.
- не помню
- а помнишь как мы на балконе мерзли голые по пояс.
ты жадно курила esse, а я ловил губами губы твои.
- я была почти одетая. и курила parliament
- а помнишь, как ты звонишь мне и несешь чушь?
- что-то припоминаю… мне хочется когда я подвыпиваю
-тебе наверное надоело отвечать на мои вопросы
-нет, не надоело
- а помнишь….
а ты помнишь, как мы у меня лежали,
на моем скрипучем диване, я врастала в тебя кожей,
любила тебя до безумства, вжималась в тебя,
не выпускала тебя из себя ни на секунду.
- а ты сказал, что как хорошо,
что между нами ничего нет. помнишь?
- нет, не помню.
- вот и я пытаюсь забыть.
забыть тебя к черту, понимаешь?

а я вот, видишь, как-то взрослее, что ли

не знаю, достала ли я до той категории

когда ты помашешь мне ручкой

и грязно трахнешь

в своей квартире, где я потом буду долго

курить прямо в комнате

прямо в твоей рубашке

усталая и с

глазами болотно-мокрыми

а что до достоинства, женской предвзятой гордости

да ну её к черту, мне без толку растолковывать

я и сама-то знаю, в своём отрочестве

как это тяжко - не спать по ночам с любимыми

поэтому, просто прощай, не суди меня

я мёд

а не чайная ложка дёгтя

и, чёрт, я грубее, на вид даже выше, что ли

и никому нельзя выбивать мне кости

ты скажешь: иди ко мне

скажешь: прекрасный вечер

я прихожу, как будто совсем не в гости

и тихо бросаю:

налей, да чего покрепче

ты смотришь в меня

презрительно так

по-шлюшьи

почти что насквозь, почти что до дыр стираешь

ты слишком красив, даже когда простужен

ты говоришь: у меня уже есть другая

я продолжаю: и нет никого, кто нужен

ладно уж, мальчик, смотри, чтоб её не трогал

только не бей её

только не равнодушничай

это, поверь мне, больнее любой измены

это когда от молчания долбит в уши

и по инерции

хочется лезть на стены

а у меня всё ровно, ты знаешь, гладко

люди, дела, учёба, звонки, интриги

только тебя будить по утрам не нужно

впрочем, неважно, впрочем – мне было скучно

так что теперь я взахлёб убиваю книги

видишь ли, всё по полочкам

по порядку

Она натянет корсет потуже, откроет шторы и включит свет, она забыла, что он под кожей живет уже несколько лет.
Она неслышно, своей рукою, коснется чего-то неродного плеча, закроет двери и на работу, вот так… тихонечко – неспеша.

В метро услышит плохие вести, о том что город почти в огне, о том, что нету уже и места, где кто-то помнит и о дожде.
А на работе опять бумаги, ключи от сейфа и яркий свет, на ланч она опять в ресторане и вроде нравится, но не с тем.
Она напишет раз сто в тетради о том, что прошлого нет сто лет, о том, что в пачке нет шоколада и о заветном времени – о весне.
Откинув голову в мягком кресле, она забудет и о делах, и даже о том, нашумевшем проекте, который не у кого не укладывается в головах.
Она закончит свои бумаги, закроет офис большой на ключ, поднимет веки и дым небесный ее начнет относить вперед.

Она захочет к нему вернуться, напишет маме, что не смогла, о том, что кольца должны вернуться на безымянный, она ждала…
Потом прочла у себя на экране: «Родная, милая, не скучай. И может на пару недель к маме? Доченька, и надо бы снова спать»
В полтретьего снова заварит кофе, закроет окна и свяжет плед, потом отпустит от глаз живое, и в прочем… сколько прошло уж лет?

Он обернется в метро случайно, учуяв медленный аромат, потом закроет глаза «И ладно, наверное очень устал»
Он продолжает играть в живое, менять города, звонки, номера. Он никогда не звонит свое маме, она тогда его не спасла.
Он продолжает винить прохожих, винить окружающих и провода, закроет ночью окно потуже-ведь надо как-то прятаться от дождя.
Потом в ночном ИТАР ТАСС услышит, ее страна задымлена и все куда-то бегут, бегут, откроет новости в интернете: «Россия снова живет в дыму», он улыбнется, поняв все точно – уж кто, кто, но она ни в одну беду.
Потом спохвАтиться: «Что же делать? А может только ее одну…» Нальет в бокал себе крепче рому, отключит связь, чтоб не знать огня.

А утром снова, держа в ладонях начало нового дня, позволит кружку другую кофе и будет жаловаться от дождя.