зарисовки.

Сегодня вприпрыжку спускалась по лестнице параллельно с бабушкой, которая переступала медленно и очень осторожно, на костылях. Я подумала: а смогу ли я в ее возрасте смотреть на таких детей, как, например, я сейчас, и улыбаться, и помнить, что жизнь прекрасна, с какой бы скоростью ты ни ходил?

Ведер у них было всего два: с желтой и синей краской.
Они дожидались, пока разъедутся хозяева всех квартир на этаже, и выносили ведра из своей прихожей. Ричард с упоением окунал руки в синюю смесь, ему представлялось, что это небесное желе бесшумно пожирает его пальцы, а затем - руки аж до локтей.
Маргарита, возмущаясь, шумно вдыхая, бросалась ко второму ведерку, нечаянно вместе с руками пачкая длинные кудрявые волосы и лицо.
Ричард говорил, этот мир они создадут вдвоем, и рисовал небо на стенах и на полу.
А Марго уже знала, что солнце будет в углу, где они впервые плакали вместе.

Мэри часто смотрит глубокие философские фильмы. О любви, о дружбе, о смысле жизни. После таких просмотров вдруг начинает видеться что-то более яркое, чем обычно, в прохладных солнечных лучах. Она мысленно повторяет "спасибо" следом за каждым новым, каждым уверенным шагом. Мир вокруг вдруг открывается в еще совсем неизученном свете, и она понимает: ведь так здорово жить и видеть те мелочи, на которые почти никто из нас больше не обращает внимания.
А на следующий день Мэри проснется, привычно отключив будильник, позавтракает, соберет сумку. И будет не до солнечных лучей, не до количества ступенек в подъезде. Будет учеба, личная жизнь, нервы в переменчивую серую клетку. И время, которое снова - по умолчанию - в недостатке.

Питер и Милисент жили на первом этаже одного пятиэтажного дома и часто сталкивались возле местной булочной. Низкорослый Питер всегда одевался наспех, не обращая внимания на погоду: мог даже выбежать на улицу во время дождя в пушистых домашних тапочках и халате. Милисент еще с детства отец учил, что женщина должна выглядеть восхитительно в любой ситуации, даже если ей нужно просто выбросить мусор.

В это время года за каждым углом мог поджидать мелкий колючий дождик.

Когда Питер и Милисент встречались по пути домой в такую погоду, парень всегда имел при себе зонт - большой, серо-зеленый в молочную крапинку. Он, не спрашивая, раскрывал его и, чтобы зонт не мешал Милисент, старался незаметно идти на цыпочках. Она всегда улыбалась и не говорила Питеру, что зонтик практически полностью закрывает ей дорогу.

Было в этом её какое-то невесомое доверие.