научу сына быть мужчиной.

и лето кончилось. и сентябрь нагнал простуду.
сейчас очень сложно поверить в любое чудо.
в любую веру раскаянья и участья.
мне очень больно.
мне очень хочется счастья.
чтоб кто-то гладил мне волосы, обнимая,
чтоб где-то звенели звонко рога трамвая,
чтоб где-то рассвет ссыпал на ладони звезды
и было еще так рано в тягучем «поздно».

и чтоб уже ничего не могло у тебя случиться.
и чтобы ты целовал меня под ключицу.
и время стыло на пульсе под запах лютиков,
и чтоб свербело где-то на сердце от «я люблю тебя»…
и лето еще казалось тягучим, близким,
и теплилось где-то в ненужных осенних списках…

просто сейчас до одури грустно и очень плохо.
я люблю тебя.
пусть не с первого взгляда.
но до последнего вздоха.

и он делается незыблемым, как штатив,
и сосредоточенным, как удав,
когда приезжает, ее никак не предупредив,
уезжает, ее ни разу не повидав.
она чувствует, что он в городе — встроен чип.
смотрит в рот телефону — ну, кто из нас смельчак.
и все дни до его отъезда она молчит.
и все дни до его отъезда они молчат.
она думает — вдруг их

где-то пересечет.
примеряет ухмылку, реплику и наряд.
и он тоже, не отдавая себе отчет.
а из поезда пишет: «в купе все лампочки не горят».
и она отвечает:
«чёрт».

(c) Веро4ка Полозкова

в ее страшных снах всегда был один и тот же сюжет
который воспринимался ей очень остро и нелегко:
он приходит, рассказывает, как жил несколько лет
без нее
как любил
не ее
и сын еще сильнее похож
на него

она слушала всегда внимательно, с особым азартом
запоминала внешность каждой его любви
чтобы к его следующему приезду, к новому марту
выглядеть если не совсем, то почти как они

она делала ему кофе, добавляла в него коньяка
чтобы раз в году он засыпал на ее кровати
чтобы чувствовать, как его ласковая рука
обнимает ее не для, а ради

потом она просыпалась, всегда полная ужаса
от того, что расплачивается за счастье глазами сына

маленький мальчик радостно бежит по лужице

она думает:
ребенку нужен родной отец,
мне - моя половина

(с) Вре Мя

Когда я его в первый раз увидела - я не знала, что так полюблю его, но чувствовала, что он чем-то отличается от других. Теперь я понимаю чем. Он понимает меня, как никто другой. Мы думаем друг о друге каждую минуту. Он открыл для меня светлые стороны жизни. Он делает меня счастливой простыми словами в "онлайн", а когда рядом - мои глаза светятся и горят. Я полюбила и полюбила навсегда.

одно к одному — и серьгу потеряла,
и глупый кошак разодрал одеяло,
и дождик, и зонтик забыла в маршрутке,
и ты не звонишь мне четвертые сутки,
и боль не прошла, и латынь не дается,
и даже мартини не очень-то пьется,
и вечер встречает холодной постелью,
и ты не звонишь мне вторую неделю —
и вот, все из рук начинает валиться:
и кончились деньги, и мама в больнице,
и снова меня на работу не взяли,
и ты предлагаешь остаться друзьями…
но все пустяки: и работа найдется,
и деньги найдутся, и мама вернется,
и лето начнется по полной программе,
и будет гораздо теплей вечерами.
я выучу триста стихов на латыни,
приму анальгин, растворенный в мартини,
и зонтик куплю, и зашью одеяло…
обидно одно: что серьгу потеряла…

автор: Вера Бутко

пожалуйста, не забывай, что я люблю, черт побери, тебя
даже сквозь эту блядскую боль, когда хочу разбивать колени.
но если ты не станешь напоминать мне, что я твоя -
клянусь, я спущу тебя по всем пройденным нами ступеням.

проведи параллель между мной и тобой.
но прошу, перестань прятать душу в песок.
этот мир- он не твой, ровно так же - не мой.
здесь удар одинаков, как пуля в висок.

мне не нужно тех слов, что ты ей говорил.
успокойся, итак в голове лишь бардак.
мне не важно, ценил или же не ценил…
но ничто не бывает, увы, просто так.

каждый наш разговор, каждый шорох и звук
это судьбы людей, это жизнь, поворот.
каждый шаг, каждый жест, каждый шелест и стук -
всё меняет пути и придёт наш черёд.

мы ответим за всё. а ты просто ответь.
прекрати эти сказки: "устал", "я забыл".
надоело так глупо сидеть и реветь
по тому, кто не отпускал и не хранил.

здравствуй, помнишь меня?
мы раньше друг друга любили,
ты пропала потом,
мне сказали, ты села в кабину
самолета и улетела,
а я больше тебя не видел,
ты мерещилась мне
пару раз как-то на остановке,
в магазине, на перекрестке
я бежал,
останавливал разных случайных женщин,
их наверное было десять, не меньше,
я видел тебя на бульваре,
мы с тобой там раньше гуляли..

а ты изменилась,
даже лучше стала,
глаза поменяли цвет..

знаешь
а я ведь любил тебя
все
эти
чертовы
восемь лет.

подвинься, Мальвина.
я -новая муза Пьеро.
бедняга так плакал, когда ты ушла с Арлекином,
что в чёрные слёзы обмакивать впору перо..
но клин, как известно, легко вышибается клином.

вот так-то, Мальвина.
отныне он мне посвящён
со всеми своими стихами и грустью впридачу.
он, кстати, просил передать тебе низкий поклон
и фото - с улыбкой и подписью: "больше не плачу. "

ну что ж ты, Мальвина, уныло таращишься в пол,
нахмурив свои неестественно тонкие брови?
жалеешь, небось, что поклонник к дурнушке ушёл:
волос голубых не имею, как, впрочем, и крови.

ну ладно, пора мне и знать.. эту, как её.. честь!
а то засиделась я. всё. не хворай. убегаю..
что-что? номерок телефона? конечно же, есть.
записывай..
имя?
зови меня просто:
" другая".

автор: Ксения Крючкова

быть друг другу на свете всем, а потом – просто делать вид,
я опять избегаю тем, от которых внутри болит.
и опять ухожу от фраз, и от снов на твоем плече,
я могла бы придумать нас.
но зачем?

затирать, уходить в февраль, и бродить в полутьме одной,
мне, конечно, бесспорно жаль - породниться душой с зимой.
нас связавшая рвется нить. я ладонью тушу свечу.
я могла бы тебя простить.
не хочу.

и ходить с глубокой дырой в грудине, пока март не затянет ее теплом,
рассыпается в памяти твое имя, растворяется призрачным полусном,
непрочитанной сотней фраз на растаявшем снегу.
я могла бы забыть про нас.
не могу.

ты увидишь знакомый почерк на ладонях чужих страниц,
март расставит сто тысяч точек и позволит не вспомнить лиц,
удаляя ненужные главы и безличные «почему»
нас придумать с тобой могла бы -
ни к чему.

эта осень меня казнит, возводя между нами стены.
где-то там, за одной из них ты не с теми рисуешь тени
и целуешь цветные сны, покидая мои;
и если
мы друг другу ещё нужны,
почему мы уже не вместе?

она приручает то буквы, то облака, танцует на битых стёклах и на мостах.
он так уверенно держит себя в руках, что сам уверовал в то, что он слишком стар.
когда она наливает себе вина, отметить удачный вечер седьмого дня,
в его бокале коньяк, и он пьёт до дна, за всех, с кем вживую и мысленно изменял.
в её карманах с десяток дурацких снов, флакончики йода, две связки чужих ключей.
он помнит её на вкус. Он на всё готов, чтоб к ночи не вспомнить три родинки на плече.
она управляется с памятью так легко, как будто бы та не стреляет исподтишка.
он знает, что все её шуточки в стиле "кольт" похожи на шила, запрятанные в мешках.
она насыпает овсянки и отрубей, когда он уже намечает себе маршрут.
она говорит: - не люблю тебя, хоть убей.
он ей кивает: - взаимно.
и оба врут.

между строк, заполненных наболевшим и вечным, так отчетливо и привычно проступают твои черты.
я иду в никуда по дороге, где не ты каждый встречный, и где каждый упрямо мнит себя богом или святым.
я бегу от себя, я меняю привычки, меняю лица – разукрасив свое в чужое, словно роль играю в кино.
но спускается ночь, и ты снова будешь мне сниться, отыскав и узнав меня в том, где не смог до тебя никто.

я молчу о тебе, но так громко, что слышит город в том конце, на той улице, где ты живешь до сих пор.
и стучит мое сердце в груди, словно чугунный молот, когда ты равнодушием своим стреляешь в меня в упор.

я попробую не любить тебя.
не любить тебя - это выйти на станции ровно за час до питера.это как целовать тебя, /губы украдкой вытереть/, точно так же, как расписать о тебе по литерам, поломать позвоночник, согнувшись в другую сторону, поделить твои вещи с каждым пришедшим. поровну поделиться тобой, не ревнуя в больной истерике.
я попробую не любить тебя. с понедельника.

и когда у него забирают билет, спрашивают про постель и чай,
он ей пишет: «я весь промок» — вот и весь отчёт;
и она отвечает ему, как будто бы невзначай:
«тушь попалась отличная:
не течёт».

(с) Алекс Микеров