Victoria Gordon

расстояние лучший врач
расставания больше встреч

драгоценно то, что хватило ума не присвоить,
не сфотографировать, не облечь
ни в одну из условностей;
молчанье точней, чем речь

того, чего не имеешь – не потерять
что имеешь – не уберечь

мои письма тебе
достойны быть

запертыми в бутылке
и с размаху брошенными в море

переходи по ссылке
и чувствуй,

что все мы сейчас под водой.

ведь мне не нужно ничего, кроме
того, чтобы быть согретым тобой.

лето накаляет трассы,
по которым к тебе бы я мчался.

между нами, правда,
столько дорог и путей.

не забывай, как я тебе улыбался
и с каждым днём – будь сильней.

Переживи всех.
Переживи вновь,
словно они — снег,
пляшущий снег снов.

Переживи углы.
Переживи углом.
Перевяжи узлы
между добром и злом.

Но переживи миг.
И переживи век.
Переживи крик.
Переживи смех.

Переживи стих.

Переживи всех.

И я вспомнил Четырнадцатый том сочинений Боконона – прошлой ночью я его прочел весь целиком. Четырнадцатый том озаглавлен так:
«Может ли разумный человек, учитывая опыт прошедших веков, питать хоть малейшую надежду на светлое будущее человечества?»
Прочесть Четырнадцатый том недолго. Он состоит всего из одного слова и точки: «Нет».

Целый год я вел себя нелепым образом. Был чем-то недоволен. На что-то жаловался. Кого-то обвинял. Казалось бы, люби и все. Гордись, что Бог послал тебе непрошеную милость. Читая гениальные стихи, не думай, какие обороты больше или меньше удались автору. Бери, пока дают, и радуйся. Благодари судьбу. Любить эту девушку – все, что мне оставалось. Разве этого недостаточно? А я все жаловался и роптал. Я напоминал садовника, который ежедневно вытаскивает цветок из земли, чтобы узнать, прижился ли он.

осень опять надевается с рукавов,
электризует волосы - ворот узок.
мальчик мой, я надеюсь, что ты здоров
и бережёшься слишком больших нагрузок.
мир кладёт тебе в книги душистых слов,
а в динамики - новых музык.

город после лета стоит худым,
зябким, как в семь утра после вечеринки.
ничего не движется, даже дым;
только птицы под небом плавают, как чаинки,
и прохожий смеется паром, уже седым.

у тебя были руки с затейливой картой вен,
жаркий смех и короткий шрамик на подбородке.
маяки смотрели на нас просительно, как сиротки,
море брызгалось, будто масло на сковородке,
пахло темными винами из таверн;

так осу, убив, держат в пальцах - "ужаль. ужаль".
так зареванными идут из кинотеатра.
так вступает осень - всегда с оркестра, как фрэнк синатра.

кто-то помнит нас вместе. ради такого кадра
ничего,
ничего,
ничего не жаль.

когда-то я стану космосом,
большим таким.
и чуть более серьезным,
чтобы трощить таки
всех вас.

надоедливые, песни, губы обветренные,
комната без света и ночи без сна.
режим ресторанный - до последнего.
у вас рейтинги, странности, сон и трейдинг,
из вас каждый третий "против" и всегда "за".

я буду космосом,
нежным таким.
и буду более просто
ценить ваши прикиды
и вас всех.

здесь какие-то глупые любят глупости.
я люблю сильнее и не по пути нам.
ваша рутина шерудит вами и ваша эрудированность
странная не помогает.
полагаете, что силы дадут друзья,
те что локальные.
вас небо.
топтало.
вас нет.

я буду космосом
противным.
к черту непонятные выходки и выходы.

я сам проснусь и любить буду сам.
сам разделаюсь и запакуюсь.
умел бы копать - был моим фасад
или фасадом был.
а вы все дуетесь,
дурочки и дурни. иногда дуете.
и думаете как дойти бы.
ищите в онлайне друг друга
зачем-то.
в голове трюки как руки прикрепить прищепками.
забудь, забудь, забудь.
временные премии от уныния.

я стану космосом,
большим таким.
и чуть более серьезным,
чтобы вас трощить таки.
я буду космосом,
нежным таким.
и буду более просто
ценить ваши прикиды.
я буду.
я буду космосом
ненужным таким.
и жизнь - откос.
один один один.
до
свид-
ания.

ничего не понимаю, раньше так хорошо общались, сейчас както отдалились, у тебя появились новые друзья, а я только укрепила отношения со старыми, незнаю толи у меня гордость, то ли что, но заходя на твою страницу будто вижу другого человека и наверно лучше бы мы вовсе не общались никогда.

"хочется выкупить у какого-нибудь пожилого инженера универсальный декодер - и обрести дар всегда быть понятым правильно.

хочется, чтобы мои ребята, крепкие, хрусткие, свежие, как зеленые яблоки, были наглы, веселы и счастливы и иногда звонили сообщить мне, что соскучились.

хочется всегда ощущать, какое это баснословное везение - быть таким живым.

хочется каждую минуту знать, что тебе хватит сил на всю ту огромную важную жизнь, которую ты себе надумал.

Каждый человек в состоянии тащить на себе определенное число
неприятностей. Одну большую, две средних, три загрузона и так далее. Но
потом наступает предел. Человек загружен по уши. Попроси его коробок
спичечный передать - он тебя убьет.

расскажи мне, мой свет, как она забирается прямо в туфлях к нему в кровать
и читает «терезу батисту, уставшую воевать»
и закатывает глаза, чтоб не зареветь
и как люди любят себя по-всякому убивать,
чтобы не мертветь

вот они сидят у самого моря в обнимку,
ладони у них в песке,
и они решают, кому идти руки мыть и спускаться вниз
просить ножик у рыбаков, чтоб порезать дыню и ананас
даже пахнут они – гвоздика или анис –
совершенно не нами
значительно лучше нас

когда нужна поддержка, в этот момент ты обычно оказываешься никому не нужен. но на самом то деле ты по большому счёту постоянно никому не нужен.
просто замечаешь это лишь тогда, когда нужна поддержка.
есть у меня "друг" такой,
впринципе никогда и не был.
впринципе не друг.

если ты читаешь
ты понял что это про тебя.

ты понял,
закрыл заметку
и больше не зайдешь сюда.
мои записи не для тебя.
одна такая заметка
на обозрение всем
без употребления твоего имени
кто знает
тот поймет.

этот город будто дразнится
шепчет твои секреты на ухо какой то юле
а тебя заворачивает в подарочные стены
и по пятницам
варит тебя в кипятке. в кастрюле
ставит на тебя специальные цены
расфасовывает в магазины
и нет особой разницы
что ты режешь утром в июле
себя или апельсины

и все-таки если мы иногда
раз в пару месяцев
списываемся
то в моем сердце
начинает шевелиться что-то
очень похожее на прошлое
мы ведь его похоронили
а когда я пишу тебе
мне кажется, что
" я тревожу покойника "

и наверное нам
бы лучше
оставить все это

действительно в прошлом.
оно того заслуживает.

Это так обидно – чем сильнее ты жив,
Тем легче тебя сломать.
Да, я слышал, чем шире раскрываешь объятия,
Тем легче тебя распять.
Да, я знаю, что больнее всего от тех, кто ближе.
Только вот это совсем не повод тебя не обнимать.