любовь обман КУРИТЕ ПЛАН

ты ждала меня — было время. ухожу, оправданий нет.
никогда не ходи за теми, кто принес море слез и бед,
улыбайся и верь мне: будет в твоём доме опять весна,
так бывает, не могут люди вдруг сойтись и прожить до ста…

обнимай и пиши стихами, мне до старости их не знать,
не ходить за тобой со словами, что когда-то вернусь опять,
я рисую твои портреты, ты прекрасна, упреков нет.
умоляю, ответь мне, где ты, это длится с десяток лет,

я хожу за тобой по кругу, я кричу, и не слышно слов,
я, пожалуй, останусь другом — видно, мужем ещё не готов,
пусть тебя обнимает ветер: слышу запах твоих волос,
продолжением станут дети — помолись, чтобы это сбылось,

проводи меня до рассвета и к прощанью зажги свечу,
поклянись, что исполнишь: это - что я больше всего хочу,
обещай не скучать за "нами", эта пьеса — ещё не финал.
и почаще пиши стихами… я б до старости их читал.

Мария Островская

вот стою я вся такая на хуй послана
ладно б глупою была или рябой
молодая, при грудях, с густыми косами
а вот так сложилась первая любовь!

я подую на чаёк в широком блюдеце
и такой хуевой выйду в новый день
на хуй страшно в первый раз - а там полюбится
там полюбится и прочая мудень.

Сола Монова

Хочется выжить

разбиты надежды, бокалы, лицо,
прибиты к кресту бесполезные крылья.
нам нравится быть кем-то вроде отцов,
а как быть детьми, мы уже позабыли.
мы матом ругаемся сладко и много,
нам хочется выжить, но только другими,
мы часто язвим про отсутствие Бога,
но все же, рыдая, твердим его имя.

мы так безнадежны, что это приятно,
мы так одиноки, что это не лечат,
а кровь в нашем теле
становится мятной,
холодной на ощупь –
как юность и вечность.

когда нам темно, мы уходим на крыши,
когда нам светло – поднимаемся в горы,
и, как бы то ни было,
выживем, слышишь?

для чая
и теплых ночных разговоров.

Саша Птица

Я читала тогда Каренину,
Мне шептал облетевший тис,
Говорило цветочное тление,
Что мне с листьями скоро вниз.

Я читала тогда Каренину,
В тихой скорби седых страниц
Слыша ливня ночное пение
Под гитару из струн-ресниц.

Я читала тогда Каренину.
Полустанок кричал: «Сейчас!».
Первым снегом уехать велено,
Я исполню его приказ.

Я читала в тот день Каренину
И на поезд взяла билет,
Ведь холодные рельсы сделаны,
Будто рама под мой портрет.

Наташа Нерастенко

так много чепухи говорят о человеческом непостоянстве, нестойкости эмоций. я всегда считал, что чувство, которое меняется - это вообще не чувство.

Айн Рэнд

я улыбаться перестала,
морозный ветер губы студит,
одной надеждой меньше стало,
одною песней больше будет.
и эту песню я невольно
отдам на смех и поруганье,
затем, что нестерпимо больно
душе любовное молчанье

Анна Ахматова

Банальная фраза «Умейте слышать друг друга» просочилась во все психологические брошюры, но так и не достучалась до нас.

смотришь в экран и видишь ее глаза.
всё, что читаешь - относится тоже к ней.
давишь в себе желание «по газам»,
чтоб через город и пропасть, где нет людей.
чтоб обнимать её снова, но кожа – лед.
чтоб говорить о прекрасном, но вместо – тишь.
эта война, меж вами, который год.
эта война которой… – зачем звонишь?

смотришь в экран, а имя горчит во рту.
если гулять, то мимо знакомых мест.
спросишь себя: «за что же? почти люблю…».
это «почти» и ставит на общем крест.
не было сил терпеть, а слова ножи.
ходишь распоротый за живо, много пьёшь.
ей ведь хотелось малого… покажи,
как ты стараться будешь, как все вернёшь…

только мечты-мечтами. а правды нет.
ей бы тебе о главном, но вместо – тишь.
в правой руке зажат проездной билет.
даже в войну ей нравилось, как ты спишь.
даже когда вы порознь, стихи – посыл.
смотришь в экран и плавится кожа век…
вот бы хоть раз ты просто ее спросил,
сколько способен выдержать человек.

и пока ты там в кабаке заливал печали виски или текилой
я училась жить без тебя, тренировалась, искала силы
я с упорством ребенка пробовала улыбаться,
скрещивала за спиной пальцы:
«только бы не сломаться.
только бы не сломаться»

и пока ты там томно курил кальян,
танцевал, напивался и падал,
вспоминал меня, жаловался друзьям, какая ты падаль,
может, стоило все поменять и остаться,
я стискивала зубы:
«только бы не сорваться,
только бы не сорваться»

и пока ты там репетировал на очередной девице
взгляд этот блядский, пресс свой стальной и бицепс,
остро шутил, угощал ее Асти, просил раздеться,
в голове билась мысль: «скорей согреться.
мне экстренно нужно согреться»

и пока ты там центр компании, завсегдатай потасовок,
резидент ночных клубов, звезда городских тусовок,
я привыкаю подолгу тебя не видеть
каждый вечер: «только бы не начать тебя ненавидеть,
только не ненавидеть»

и пока ты там собираешь вещи и строишь планы,
на лето/будущее, складываешь чемоданы,
выбрасываешь последнее, что от меня осталось,
я заклинаю: «только бы забывалось,
скорее бы забывалось»

и пока я здесь научусь ходить без твоей руки,
как учатся дети, поднимаясь, стискивая кулаки,
посмотрю как ты бежал отсюда,
потом вдруг вздрогнул, остановился и оглянулся
и подумаю «только бы не вернулся,
только бы не вернулся»

ты как-то там поутихнешь, задумаешься, рассеешь смог:
«видишь, ты без меня научилась, а я без тебя не смог.
самого себя не получается обмануть.
научи меня, как тебя вернуть.
покажи мне обратный путь»

© Ирина Миронова Мирумир