Это просто Вьюи блог

Я засыпал усердно
в преддверии
зари…
Вдруг постучало сердце,
негромко.
Изнутри.
И с самого начала
притронулось
к плечу:
«Я тридцать лет
молчало.
Поговорить
хочу…
Пересыхает лето.
Дожди приходят
редко…
Твоя
грудная
клетка
тонка,
а все же— клетка!
Она
кромешней ночи,
меня теснит
она!
Я
вечно
в одиночке.
А в чем
моя
вина?
Ворочаюсь —
живое, —
подсчитываю
дни.
Пусти меня
на волю!
Клетку
распахни!
Себе я крылья
выращу
и все сумею.
вынести…»
Стучится сердце:
«Выпусти!!.»
А как его я
выпущу?

Роберт Рождественский

Еду в маршрутке.
Заходит мамаша с девочкой лет пяти. Ребёнок неугомонный, носится по транспорту, кричит, что-то говорит себе - даже я таких слов не знаю. Не суть.
Мама рядом её садит со словами:
-Сиди, в окно смотри, как красиво!
Тишина. Проходит минут 15. Ребёнок:
-Мама! Ласбудись, када класива будеть?!
Устами младенца… =D

Чтобы его приготовить, понадобится всего 30 минут.

Нижний слой:
печенье 260 гр
масло сливочное 100 гр
сахар 3 ст.л

Приготовление:
В блендаре перемолоть печенье в муку, добавить масло и сахар и вымесить тесто. Выложить тесто в съемную форму и поставить в холодильник.

Верхний слой:
4 пластинки желатина (можно сыпучего)
100 гр клубники
3 дл. жирных сливок
200 гр. сырного крема натурального (филадельфия например)
1 дл нежирной сметаны
5 ст.л сахара

Приготовление:
Пластинки желатина положить в холодную воду на 10 минут. Из клубники сделать пюре. Нагреть кастрюльку и туда выложить клубничное пюре, желатин и 2 ст.л сахара. Мешать до тех пор, пока желатин не растворится.
Взбить сливки с сахаром.
Смешать вместе сливки, сметану и сырный крем до однородной массы, добавить туда клубничное пюре. Выложить кремовую смесь на нижний слой и отправить в холодильник на 2-3 часа.
Сверху я украсила клубникой и залила желе.

Желейное покрытие:
Я купила клубничное желе, сделала его по рецепту указанному на упаковке и когда оно немного остыло и стало кисельной консистенции, я вылила его на торт и оно в течении 20 минут застыло.

Вот так все элементарно и просто. Для новичков самое то.

Кстати, вместо клубники можно класть любое фруктовое или ягодное пюре. В оригинальном рецепте это было манго, но поскольку мама мужа его не любит, я заменила манго на клубнику.

Я такая, как все. Точно так же, как все, притворяюсь,
До небес вознося гениальность лжецов и невежд….
Улыбаясь себе в зеркала, никому не признаюсь,
Что дороги судьбы замело листопадом надежд…

Полусветская мисс. Или - миссис? А, к черту! Неважно…
Прикоснувшись губами к руке, кто-то дарит цветы,
Даже не попытавшись узнать, как ночами мне страшно
Просыпаться и видеть, как медленно гаснут мечты…

Так, как к горлу комок, поднимается мгла сновидений.
Вскинусь в крике немом, и, в кровати испуганно сев,
Точно прячась в себя, я сожмусь, обнимая колени,
И шепчу: ”Ну, не плачь. Перестань. Ты - такая, как все…”

Утро высветлит ночь. Молча выйду из дома - ДРУГАЯ.
Кто-то вслед поязвит, маскируя то зависть, то грусть,
Кто - осыплет хвалой, мол, вы - чудо… А я отвечаю:
“Нет; такая, как все!”-- и, о чем-то вздохнув, улыбнусь..

Пока кругом сияет листопад, колышет ветер золотую реку.
На эти листья страшно наступать, а больше некуда.
Еще успеем перезимовать и в грязь втоптать невинность бела снега.
А страшно как — любимых предавать, а больше некого.
Весна прозрачна. Шелк — ее наряд.
Клянись, что расстаемся не навечно.
Страшнее нет — надежду потерять, а больше нечего.
Созрело лето, как запретный плод,
и алый свет слепит глаза под веками.
Молиться страшно. Богу — не поймет.А больше некому.

Я кончился, а ты жива.
И ветер, жалуясь и плача,
Раскачивает лес и дачу.
Не каждую сосну отдельно,
А полностью все дерева
Со всею далью беспредельной,
Как парусников кузова
На глади бухты корабельной.
И это не из удальства
Или из ярости бесцельной,
А чтоб в тоске найти слова
Тебе для песни колыбельной.

…и темнота становится на край
в пространстве протянувшейся печали,
и сколько ни живи, ни умирай,
ни странствуй в одиночестве ночами,
ни делай удивленное лицо
в ответ на судьбоносные изыски, –
выходишь вновь на старое крыльцо
вдохнуть закат, понять, как ты не близко.

Так долго и ни строчки от тебя:
оттуда, видно, письма не доходят:
их прицепляют к мертвым голубям,
везут на утонувшем пароходе,
роняют перед ящиком, чтоб дождь
ни буквы не оставил мне в конверте…
но я пишу ответ. Ты подождешь?
Ты знаешь, как любить до самой смерти?

Ты знаешь волшебство, что бродит там?
Ты знаешь, что привидится на грани
родных миров? Читай же по губам,
иди за мной, покуда их не станет,
оставь меня у самой темноты,
где столько дней провёл, тебя ища, я.
И прежде чем разрушить все мосты,
проговори мне: «Я тебя прощаю».

Мы живем в изуродованном мире.Но ведь человек рожден свободным и бесстрашным.Совершенно ясно, что я уже не могу быть прежним не просто потому, что изменился, а потому, что мне было сказано: зная то, что я узнал, я обязан измениться.-Андрей Тарсковский о конце света.-

https://www.liveinternet.ru/community/andrey_tarkovskiy/post115877582/ - полный текст его речи на эту тему.

Уезжая на несколько дней, никому ничего не сказав и не объяснив, начинаешь четко понимать свою значимость. Понимаешь, что никому хуже не стало. Люди прекрасно живут и без тебя - так же радуются, отдыхают и веселятся. Никто не умирает. Понимаешь, что твоя роль в их жизни сильно переоценена. Да и вообще ты себя сильно переоцениваешь. Никому не нужно твое мнение, никому не нужно твое присутствие и ты ни для кого особой роли не играешь. Отсутствие твое замечают только к третьему дню - да и то особо внимательные. В общем-то ничего не меняется.
И пропади ты не на три дня, а на три года - ничего не изменится тоже.(с)

Нет той изюминки, интриги, что тянет за собой вперед;
читаешь две страницы книги – и сразу видишь: не попрет;
сигналит чуткий, свой, сугубый детектор внутренних пустот;
берешь ладонь, целуешь в губы и тут же знаешь: нет, не тот.
В пределах моего квартала нет ни одной дороги в рай;
и я устала. Так устала, что хоть ложись да помирай.

Я в глазах твоих утону, можно?
Ведь в глазах твоих утонуть - счастье.
Подойду и скажу: "Здравствуй,
Я люблю тебя". Это сложно…
Нет, не сложно, а трудно
Очень трудно любить, веришь?
Подойду я к обрыву крутому
Стану падать, поймать успеешь?
Ну а если уеду - напишешь?
Я хочу быть с тобой долго
Очень долго…
Всю жизнь, понимаешь?
Я ответа боюсь, знаешь….
Ты ответь мне, но только молча,
Ты глазами ответь, любишь?
Если да, то тогда обещаю
Что ты самым счастливым будешь
Если нет, то тебя умоляю
Не кори своим взглядом,
Не тяни своим взглядом в омут
Пусть другую ты любишь, ладно…
А меня хоть немного помнишь?
Я любить тебя буду, можно?
Даже если нельзя, буду!
И всегда я приду на помощь
Если будет тебе трудно!

Воротишься на родину. Ну что ж.
Гляди вокруг, кому еще ты нужен,
кому теперь в друзья ты попадешь?
Воротишься, купи себе на ужин

какого-нибудь сладкого вина,
смотри в окно и думай понемногу,
во всем твоя, одна твоя вина,
и хорошо. Спасибо. Слава Богу.

Как хорошо, что некого винить,
как хорошо, что ты никем не связан,
как хорошо, что до смерти любить
тебя никто на свете не обязан.

Как хорошо, что никогда во тьму
ничья рука тебя не провожала,
как хорошо на свете одному
идти пешком с шумящего вокзала.

Как хорошо, на родину спеша,
поймать себя в словах неоткровенных
и вдруг понять, как медленно душа
заботится о новых переменах.
1961

Когда я полюбил себя, я понял, что тоска и страдания – это только предупредительные сигналы о том, что я живу против своей собственной истины. Сегодня я знаю, что это называется «Быть самим собой».

Когда я полюбил себя, я понял, как сильно можно обидеть кого-то, если навязывать ему исполнение его же собственных желаний, когда время еще не подошло, и человек еще не готов, и этот человек – я сам. Сегодня я называю это «Самоуважением».

Когда я полюбил себя, я перестал желать другой жизни, и вдруг увидел, что жизнь, которая меня окружает сейчас, предоставляет мне все возможности для роста. Сегодня я называю это «Зрелость».

Когда я полюбил себя, я понял, что при любых обстоятельствах я нахожусь в правильном месте в правильное время, и все происходит исключительно в правильный момент. Я могу быть спокоен всегда. Теперь я называю это «Уверенность в себе».

Когда я полюбил себя, я перестал красть свое собственное время и мечтать о больших будущих проектах. Сегодня я делаю только то, что доставляет мне радость и делает меня счастливым, что я люблю и что заставляет мое сердце улыбаться. Я делаю это так, как хочу и в своем собственном ритме. Сегодня я называю это «Простота».

Когда я полюбил себя, я освободился от всего, что приносит вред моему здоровью – пищи, людей, вещей, ситуаций. Всего, что вело меня вниз и уводило с моего собственного пути. Сегодня я называю это «Любовью к самому себе».

Когда я полюбил себя, я перестал всегда быть правым. И именно тогда я стал все меньше и меньше ошибаться. Сегодня я понял, что это «Скромность».

Когда я полюбил себя, я прекратил жить прошлым и беспокоиться о будущем. Сегодня я живу только настоящим моментом и зову это «Удовлетворением».

Когда я полюбил себя, я осознал, что ум мой может мне мешать, что от него можно даже заболеть. Но когда я смог связать его с моим сердцем, он сразу стал моим ценным союзником. Сегодня я зову эту связь «Мудрость сердца».

Нам больше не нужно бояться споров, конфронтаций, проблем с самими собой и с другими людьми. Даже звезды сталкиваются, и из их столкновений рождаются новые миры. Сегодня я знаю, что это – «Жизнь».

Эта смерть не моя есть ущерб и зачет
жизни кровно-моей, лбом упершейся в стену.
Но когда свои лампы Театр возожжет
и погасит - Трагедия выйдет на сцену.
Вдруг не поздно сокрыться в заочность кулис?
Не пойду! Спрячу голову в бархатной щели.
Обреченных капризников тщетный каприз -
вжаться,
вжиться в укромность - вина неужели?
Дайте выжить. Чрезмерен сей скорбный сюжет.
Я не помню из роли ни жеста, ни слова.
Но смеется суфлер, вседержатель судеб:
говори: все я помню, я здесь, я готова.
Говорю: я готова. Я помню. Я здесь.
Сущ и слышим тот голос, что мне подыграет.
Средь безумья, нет, средь слабоумья злодейств
здраво мыслит один: умирающий Гамлет.
Донесется вослед: не с ума ли сошед
Тот, кто жизнь возлюбил
да забыл про живучесть.
Дай, Театр, доиграть благородный сюжет,
бледноликий партер повергающий в ужас.

Светя другим, сгораю сам.
А тараканы из щелей:
Зачем светить по всем углам?
Нам ползать в темноте милей.

Светя другим, сгораю сам,
А нетопырь под потолком:
Какая в этом польза нам?
Висел бы в темноте молчком.

Светя другим, сгораю сам.
Сверчок из теплого угла:
Сгораешь? Тоже чудеса!
Сгоришь - останется зола.

Сгорая сам, светя другим…
Так где же вы - глаза к глазам,
Та, для кого неугасим?
Светя другим, сгораю сам