Все отдаленные районы моего города в последние годы застраивались современными свечками, смотрящими друг на друга. Хочешь ты глянуть в окно — а там ничего, кроме такого же дома, параллельно стоящего твоему. Ни деревца, ни парка — ни-че-го. Ах да, разве что множество припаркованных машин, облепивших эти дома.

Пока мы проезжали по пути на дачу такие районы, я вдоволь насмотрелась на них, и каждый раз у меня возникало ущербное чувство ушлепской постройки. Я бы даже сказала, что боюсь этих высоток, среди которых, если выйдешь на детскую площадку, кажется, будто их многочисленные этажи вот-вот упадут на тебя, прям как стены на деда, когда у него был период галлюцинаций из-за задержки жидкости и сопутствующей интоксикации. Любой звук — твой разговор, чириканье птиц — раздается там холодным и пугающим эхом. Не знаю, откуда в принципе у меня такие ощущения, но еще могу вспомнить, как 7 лет назад, сидя на скамейке между высотками в непривычной мне обстановке, я не чувствовала ничего, кроме всепоглощающей тоски, от которой хотелось сбежать, как и от тех раздражающих домов, но я выбрала свою жизнь, а как её жить, не понимала совершенно. Я была растеряна, не знала, кто я на самом деле, что вообще умею. Тогда-то и началось мое настоящее знакомство с самой собой, поначалу шокирующее с точки зрения коллективной совести.