Ты говоришь моими словами.
Вечер меня ломает. Я и сама не знаю, что служит триггером: наша жизнь сейчас, непроплаканная боль 2019/2020, ты, всё вместе взятое? Я не знаю, что это, не знаю, откуда столько слез. Я втягиваю тебя в эту паутину боли, чтобы сменить тему, чтобы выслушать твои сдержанные слова поддержки, чтобы выплеснуть (что? всё? или как всегда, ничего), чтобы не утонуть. Я умираю за столом, и никто этого не видит. Никто этого не замечает. Она гладит меня по коленке и прикрывает. Я плачу так, что смывается тушь.
За полчаса в женский туалет паба не заходит ни одна живая душа — явно для того, чтобы я могла начать рыдать, успокоиться, высохнуть и пойти дальше. Я пишу тебе, что хочу умереть, и мне даже почти за это не стыдно. Почти. Я смотрю на её грудь в дешевом акриловом зеленом кардигане и думаю, что у нее будут проблемы со спиной из-за таких лифчиков. Я смотрю на её морщину на лбу и думаю, что я совершенно не хуже, только это неважно. Ревности нет. Мне почти не стыдно. Я плачу так, что у меня болит лицо. Я не знаю, что я оплакиваю. Я не знаю, так разве начинаются здоровые отношения? Я не знаю, почему всё так. Не знаю.
Ты говоришь моими словами. Ты не цитируешь, возможно, даже об этом не помнишь. Ты тоже пишешь что-то, и это меня восхищает: способность затаиться, проанализировать и всё скрыть.
Я умираю, и этого никто не видит. Как и 10 лет назад, как 15 лет назад. Никто не видит, и зачем тогда я говорю тебе? Порчу день рождения племянницы. Порчу мнение о себе. Что-то еще порчу.
Прости мы оба знаем
Что нам не сбежать из паутины
Ты не знаешь сколько боли принесет тебе застолье
Ты стекаешь каплей крови по вискам