Когда я зашёл в кабинет, то там стоял запах жары. Он возникает, когда на небе нет ни одного облака и солнце палит беспощадно с самого утра.
В доме стояла гробовая тишина и я бесшумно закрыл дверь, чтобы не нарушить её, не спугнуть этот момент.
Это лето странное. Кажется, я не первый год характеризую данный промежуток времени этим прилагательным. Однако сейчас можно сказать, что я должен быть рад, ибо позволил себе быть счастливым и не беспокоиться о чём-либо. Я так и поступил бы, если бы не одно «но», заключённое в форму своеобразной паранойи, настойчиво шепчущей в голову, что может произойти нечто плохое. Разумеется, я привык к тому, что всё самое плохое всегда случалось именно летом. Анна предполагала, что мне стоит поговорить об этом с психологом. Я и сам об этом думал, но ныне не особо вижу смысл. Есть проблемы, которые должны вытравливаться самостоятельно, дабы можно было досконально изучить и выучить способ их устранения. Но Анне стоит отдать должное, ибо она спокойно восприняла моё место работы.
Скорее всего, я просто не привык к спокойствию и уверенности в человеке, который рядом. Опять же, Анна сказала, что понимает меня и её это не задевает. Надеюсь, что так. Во всяком случае, я попросил её немного подождать, пока моё измотанное сознание примет факт того, что рядом может быть человек, который не смотрит куда-то в сторону.
В нынешних отношениях нет какого-то бешеного огня, нет истерик, нет разборок, нет недомолвок, мы знаем недостатки друг друга и примирились с ними. Если подвести итог, то мы просто любим, уважаем, прислушиваемся и не ищем лучшего в ком-то постороннем. Вероятно, это и есть та самая «зрелая» любовь, когда нет того безумия, которое прожигает насквозь и вынуждает совершать воистину безрассудные поступки, но есть желание оберегать друг друга, находить компромиссы и расти вместе. Прискорбно лишь то, что достижение такой любви подразумевало сильнейшую боль.
Но оно того стоило.
