я знаю сотню твоих имён на всех языках земли,

в кого ты будешь (и был) влюблён, о ком голова болит,

я знаю наперечет рубцы на узкой твоей спине

и что ты лучшая из вакцин из всех, что подходят мне

ты так же знаешь меня насквозь, навыворот, на просвет:

и тихий смех, и взрывную злость, и шёпот мой нараспев,

и самый жгучий, грызущий страх приходишь ко мне забыть,

чтоб слушать сказки далеких стран и прятаться от судьбы.

мы совпадаем до мелочей: вот родинки и рубцы,

до абсолюта – ничья/ничей – сиамские близнецы.

и в это сходство мы влюблены до солнечных брызг внутри:

одни и те же мы видим сны, сердец совпадает ритм.

с другими мы говорим не в такт, с другими не делим вздох,

и абсолютная пустота внутри нас свила гнездо.

она пробила нас как игла, оставила в темноте.

ничейность смотрит из наших глаз,

из наших непрочных тел.

и это дикое ни-че-го сплело нас в один клубок.

мы будем рядом из года в год, друг другу и царь, и бог.

пусть разрывает весь мир война, нас этот не тронет вид.

ведь пустота породнила нас

гораздо сильней любви.